Читать «Мастер» онлайн - страница 30

Когда Прошко принес Якову докладную в то утро, когда он следил за погрузкой, сердце у мастера громко бухнуло при виде ложных цифр, но он известил десятника, что Николай Максимович поручил ему ночью присутствовать при погрузке, и коль скоро такова его обязанность, он отныне будет ее исполнять. Прошко, дюжий мужик с косматой бородой, в высоких резиновых сапогах, заляпанных рыжей глиной, и грязном кожаном длинном фартуке, уткнул в мастера свои острые глазки.

— Ты как думал, что ночью в телегах деется? Возчики на коленках своих матерей е…т?

— Что делается, то делается, — вспыхнул Яков, — но число кирпичей, которые погружены ночью, и это число на бумаге не сходятся, уж вы меня извините за такие слова.

Потом он подумал, что следовало сказать это иначе, но как вы иначе скажете вору?

— А ты откуда знаешь, сколько кирпичей гружено?

— Я стоял рядом с бараком и считал, согласно поручению Николая Максимовича. Короче, я делал, как он сказал.

Голос у него осип от волнения, будто кирпичи принадлежали ему, хотя, странное дело, они принадлежали русскому юдофобу.

— Плохо, выходит, счел, — сказал Прошко. — Столько и погрузили. — Он ткнул толстым пальцем в бумагу на столе. — Слышь-ка, друг, собака, когда нос в говно сунет, он у ней грязный делается. Длинный у тебя нос, Дологушев. Не веришь — в зеркало глянь. У кого нос такой, должен получше смотреть, куда с ним соваться.

Он ушел из барака, но после обеда вернулся.

— Как у тебя насчет бумаг, — спросил он, — отметился уже? Нет — так давай их сюда, я проштемпелюю в полиции.

— Премного обязан, — сказал Яков, — но с этим все улажено. Николай Максимович сам озаботился. Так что вы не извольте беспокоиться.

— Скажи, Дологушев, — спросил Прошко, — почему ты по-русски словно турок какой говоришь?

— А если я турок? — Мастер криво усмехнулся.

— Не больно спеши, а то встречный ветер подымешь. — И Прошко, подняв ногу, громко пернул.

Якову стало так тошно, он даже не мог ужинать. Не гожусь я в надсмотрщики, думал он. Для гоя это работа.

Однако он делал все, как ему было велено. Являлся в барак спозаранок, в четыре часа, мерз и считал кирпичи. И, поглядев днем в барачное оконце, увидев, что грузят, он выходил наружу следить. Он делал это открыто, остерегая воров от воровства. И никто не заговаривал с ним, разве возчик вдруг застынет и на него уставится.