Читать «Воин из пророчества» онлайн - страница 3

— Приветствую тебя, — произнес незнакомец равнодушно.

— Любая встреча для одинокого путника — событие, — сказал Конан.

— Смотря какой путник, — отозвался незнакомец, — смотря какая встреча… и смотря какое одиночество.

— А-а… — разочарованно протянул Конан. Впервые за время их разговора тень любопытства мелькнула на лице незнакомца.

— Что-то в моем ответе показалось тебе неприятным? — осведомился он.

— Да, — сказал Конан прямо. — Судя по твоей витиеватой фразе, ты — мудрец или что-то вроде того.

Незнакомец рассмеялся, и смех сразу преобразил его лицо, сделал его приятным. С таким человеком охота подружиться, вдруг понял Копан. Хочется, чтобы он смеялся и вот так весело покачивал головой, заслышав от тебя какую-нибудь шутку или просто глупость.

— Ты не любишь мудрецов, киммериец?

Если Конан и удивился, то постарался не показать виду. На самом деле он ОЧЕНЬ удивился — едва не упал с лошади, заслышав такое. Конан готов был поклясться, что до него самого ни один киммериец никогда не забирался так далеко от родных ледяных гор.

Каким же образом этот вендиец понял, с кем имеет дело?

Пытаясь изъясняться сухо и сдержанно, Конан ответил ему:

— Да, я не люблю мудрецов. Сказать по правде, я терпеть их не могу! Пару раз мне доводилось выдавать себя за такового, но тогда я пользовался изречениями и прочими фокусами моего приятеля, кхитайца Тьянь-По. Я даже учился в одном кхитайском храме! И, доложу тебе, тошнотворное это было занятие… Сплошная болтовня. Видел, как фигляр на базаре подбрасывает шарики? Вот примерно то же самое, только вместо шариков — слова и мысли.

— Для человека, не любящего мудрецов, ты довольно связно излагаешь свои мысли. — Незнакомец, щурясь, разглядывал рослого варвара. — И это меня заинтересовало в тебе. Внешне ты похож на неотесанного…

Конан поднял руку.

— Ни слова больше! Ненавижу цивилизованных людей, ненавижу мудрецов, но больше всего — ненавижу колдунов.

— По-твоему, мудрость, цивилизованность и колдовство — это одно и то же?

— По-моему, они состоят в тесном родстве, — убежденно произнес Конан.

— Не стану тебя отговаривать, — вздохнул незнакомец.

— Да, потому что это бесполезно, — буркнул варвар.

— Меня зовут Шлока, — сообщил мудрец.

— Вендиец, — добавил Конан. Шлока опять рассмеялся:

— Понимаю.

Конан вскинул брови:

— Что ты понимаешь?

— Это — твоя маленькая месть за «киммерийиа». Я угадал, кто ты такой, а ты угадал, кто я такой. Теперь мы квиты и можем стать друзьями, как ты считаешь?

— Это зависит от того, куда ты направляешься, — сказал варвар.

— Еще одна удивительная черта твоего характера. Ты выбираешь себе друзей в зависимости от направления дороги!

Конан пожал плечами.

— Разве так не все поступают?

— Только ты.

— Стало быть, и мудрецу есть чему поучиться у варвара, — сообщил Конан, и Шлока рассмеялся в третий раз.

— Веселый ты человек, — сказал мудрец, вытирая слезы, выступившие на глазах от смеха.

Шлока жил не для себя и потому практически никогда не испытывал страха. Нить его судьбы находилась в руках богов; глупой случайности не оборвать ее — в этом мудрец был уверен твердо. Ни один воин, если только не будет он орудием свирепой богини Кали, не убьет Шлоку. Да, вендийский мудрец твердо верил в это. Служение людям он избрал своим уделом, и мысли его были поглощены одним: жестокой участью его народа.