Читать «Любимая мартышка дома Тан» онлайн - страница 35

ГЛАВА 6

ЧЕРНОЕ ВИНО ИЗ МЕРВА

Запахи еды, начавшие тем ясным утром выползать струйками из-за длинных серых стен за кривыми стволами старых деревьев, не очень трезвый Сангак комментировал вслух:

— Вот там-давно надоевшие, плавающие в кипящем масле блины с мелко порезанным луком… А вот тут кто-то опять варит кашу в котле, который следовало бы получше вымыть, Вы не представляете, хозяин, как зависит вкус еды от того, чистые котлы и сковородки или не очень. Но в этой стране, какие бы ни были тут сковородки, пища просто тоскливая. Блины, каши, жирная дрянь в котлах, что-то сырое и порезанное… Поэты и художники тут есть. Но где хорошие повара? Где изысканные ароматы и острые приправы?

Копыта наших лошадей вяло цокали по неширокой улице между западными кварталами Юнхэ и Юнпин, недалеко от первого из перерезавших столицу с севера на юг каналов. Было время экзаменов, и кварталы эти, где по большей части сдавались дома, кишели провинциальными юношами, мечтающими написать блестящее сочинение и получить шапку чиновника, а в придачу — и назначение в какой-нибудь уезд. Этих претендентов на иную, высшую жизнь легко было узнать по нестоличному цвету лица, невинно распахнутым глазам, по слишком хорошей для обычной утренней прогулки одежде. И по тому вниманию, которое оказывали им женщины.

В том сезоне стало очень модно запускать по еще свежей листве, по крышам и по растерянным лицам провинциальных юношей проказливо дрожащие солнечные зайчики с помощью маленьких овальных зеркал с ручкой, которые, в дополнение к вееру, украшали грудь или пояс чанъаньских красавиц. Многие якобы невинные уличные знакомства начинались с этих пятнышек ослепительного света. А далее… заполучить в свои сети экзаменующегося и вытянуть из него все выданные отцом деньги — это было чем-то вроде сезонной охоты для множества столичных гетер и для женщин, менее очевидно относящихся к этой почетной профессии.

«Прическа как облако, брови как побеги ивы, рот с ароматом сандала, пальцы нежные, как батист, грудь белая, как сливки, соски — как лиловые виноградины»,- пишет о себе великая куртизанка Чжао Луаньхуань; неплохо, но и недешево. Миллион монет — сумма, доступная, может быть, только сыну губернатора целой провинции, — вот сколько стоило завоевать такую женщину надолго и всерьез. Тысяча шестьсот монет за ночь, с поклоном переданные «приемной матери»,- цена женщины классом пониже. И тоже не маленькая для столицы, где, впрочем, ничто не было слишком дорого в славный век Светлого императора.

А мне мое счастье досталось бесплатно — упало с неба. Пришло маленькими шажками под руку со скучной и откровенно жадной до удовольствий женщиной по имени Лю.

И кто все-таки она, актриса по имени Юй Хуань, к которой с почтением относится придворная дама Лю? То есть, может быть, она и актриса — даже наверняка актриса, фамилия ее, может быть, и в самом деле Юй,- но с такой красотой и воспитанностью она вполне могла, чего доброго, оказаться даже какой-нибудь третьей или четвертой дочерью одного из множества принцев Ли из правящего дома Тан. Эти принцы так и кишат на столичных проспектах: неизменный ферганский рысак не хуже моего, обязательная свита, неизбежный наследственный живот, лежащий на луке седла… Неужели такая туша могла породить эту удивительную женщину, с этой нежной и плавной линией от уха до подбородка, по которой так и водил бы пальцем?