Читать «Лолиты» онлайн - страница 4

Я был в восторге, у меня перехватило дыхание, у меня не было слов. Я знал, что теперь он совсем другой человек для меня, не сильный товарищ, готовый защитить, а прекрасное голое тело, страдающее от душевной пустоты. Тело без души. Лешенька, который был позже.

В тот день он стал героем моих мастурбаций. О, чего я только не делал с ним в своих фантазиях! Я привязывал его к стене или столбу, обнаженного или целиком, или до плавок, или даже только до пояса, чтобы рельефнее выделялся торс — самое главное, что меня возбуждает. Я щекотал лезвием ножа его соски, чувствуя, как они напрягаются. Я царапал руками его живот. Я стегал его по спине. Она выгибалась от каждого удара, а мышцы, идущие вдоль позвоночника, яростно взбухали. Я стегал его по животу. Он каждый раз вздрагивал, его пресс шевелился, и это тоже было игрой его плоти. Я стегал его по груди. Она подавалась назад, когда плеть касалась ее поверхности, а потом, наоборот, вспучивалась вперед, с двумя возбужденными, с точками по краям, как у того мальчика на раскладушке, темно-розовыми сосками, словно бы жаждущими моих ударов, моей власти одетого, некрасивого, умного и слабого над обнаженным, красивым, глупым и сильным.

Мы не говорили. Мы понимали друг друга без слов. Я наслаждался своей властью, он — своим подчинением. Но при этом он и одновременно томился, хотел будто вырваться, лишить меня права на истязание, возможно, даже отомстить мне, расправиться надо мной. Но мы оба знали, что это невозможно, что привязан или прикован он крепко. И его попытки только распаляли мое сладострастие. Какую радость, какую сладость я испытывал при виде этого прекрасно, бесполезно и безнадежно рвущегося голого тела, за которым я мог спокойно наблюдать и даже добавлять ему новых ударов за каждое новое трепетание, царапать его соски за каждое новое содрогание.

Это было фантастично. Ночью, в тишине и темноте, я яростно истязал его до бурного и глубокого оргазма, потрясавшего всё мое существо, а днем или утром, в школе, я едва здоровался с ним, едва разговаривал. Едва смотрел на него, когда он был одет. Теперь он интересовал меня только обнаженным.

Однажды учительница алгебры попросила его принести один или два стула из соседнего кабинета. Когда он вернулся, неся по стулу с металлическими ножками в каждой руке, одна хлипкая и наивная девочка воскликнула, как бы вполголоса, но довольно слышно:

— Какой сильный!

Это было смешно, потому что любой, наверно, из нас уже тогда мог сделать то же самое. Но слово «сильный» распалило меня. Я вернулся в свою ночь. С другой стороны, я понимал, что не могу прямо здесь, в классе, да и вообще в реальности начать стегать и царапать его, хоть это желание и распирало меня. Тогда я решил уязвить его внешне безобидными и шутливыми словами.

— Спасибо, Армен, — сказала учительница.

— Труд сделал из обезьяны человека! — нравоучительно воскликнул я.

Я знал, что от учительницы мне ничего не будет, потому что я был отличником по ее предметам, да и вообще почти по всем. Но Армен встрепенулся и показал мне кулак, хоть ничего в итоге и не сделал, даже на перемене. Я почувствовал вкус победы — ничтожной и пустячной для любого из вас, но какой сладострастной для меня! Орган мой напрягся и стал расти, мне захотелось броситься на Армена и раздеть его, и обладать им, и залить его своим семенем.