Читать «Чердак дядюшки Франсуа» онлайн - страница 136
Евгения Иосифовна Яхнина
Странное дело. По мере того как рассказывал Теофиль, в ушах Люсиль начинал звенеть сначала мотив, затем слова… Неужели она напишет песню?
— Рассказывай, рассказывай! — просила она Теофиля.
Он говорил очень подробно и вдруг попросил:
— А теперь… расскажите о вашем брате… ведь он погиб на баррикаде… во время парижских боёв?
Сердце сжалось у Люсиль при упоминании о Мишеле. Но она сказала ровно, как всегда:
— Я ведь просила тебя называть меня на «ты». Мы как-никак брат и сестра. А насчёт Мишеля… Он был твой ровесник.
И Люсиль, с любовью и печалью, начала рассказывать, каким Мишель был в жизни и каким остался в её памяти, что он делал и что любил, как хотел жить, когда станет взрослым. Как родители назвали его Мишелем по имени Мишеля Гамбри — одного из участников восстания против фабриканта Ревельона. И ещё о том, как её брат опасался, что не оправдает своего имени, не будет таким отважным, как Гамбри. А погиб он от пули королевского солдата, когда, не зная страха, перевязывал раненых под непрерывными ружейными залпами.
Долго и горячо говорила Люсиль. И Теофиль слушал, не перебивая, не шевельнувшись ни разу, и книжку, которую он держал, казалось, нельзя было вырвать из его рук.
— Конечно, Мишель может быть для всех примером, — наконец вымолвил Теофиль, с трудом, как будто кто-то стиснул ему горло. — Я был на улице с рабочими, когда убили Жана, Раймона, Поля… Я не прятался, не думайте, и не струсил, не бежал никуда… Просто пули меня не достали. Мне, значит, повезло, говорят наши рабочие.
— Да что ты, Теофиль, мне и в голову не приходило, что ты струсил… Я знаю, ты не из таких…
Глаза Теофиля засветились от удовольствия.
— Мы написали на знамени: «Жить, работая, или умереть, сражаясь» — ведь это потому, что без работы жить невозможно.
Теофиль говорил, а перед глазами Люсиль возникала вся недолгая история борьбы лионских ткачей. Она, казалось ей, отразилась в словах, которые ткачи вывели на своём знамени, и в голове Люсиль сами собой складывались слова: «С утра до ночи твоя работа, с утра до ночи твоя забота».
— Да вы меня не слушаете, — разочарованно произнёс Теофиль, заметив, что Люсиль больше не смотрит на него, а выражение лица сосредоточенное, как будто она его и не слышит.
— Что ты, что ты, Теофиль! Мне просто захотелось спеть тебе песню о каню.
— Песню? Да разве о каню есть песня? Кто же её сложил?
— Ты можешь подхватить мотив?
— Нн-не знаю, но насвистать могу. Я хорошо свищу.
— Давай!
Щёки Люсиль разрумянились, глаза заблестели. Она запела:
