Читать «Вожди белых армий» онлайн - страница 114

Северо-Западной армией было взято Царское Село. Троцкий едва ли не возопил в Петрограде, приказывая общее наступление против Юденича! За отступление, например, под Свияжском по его приказу уже расстреливали каждого десятого красноармейца бежавших частей. Красные заградотряды перестали жалеть пули на необстрелянных рабочих, пятящихся по натянутому струной фронту. Но рванули его белые и в питерском предместьи Лигово.

20 октября красные попытались контратаковать. А 21 октября офицеры в погонах уже дрались врукопашную на улицах Павловска. Копье наступления Юденича засвистело, казалось, неотвратимо — начались бои на пулковском направлении!

До Петрограда оставалось 20 километров… Конным разъездам блистательно атакующей Северо-Западной армии со стороны Лигово грезилось: вот-вот мелькнет в прохладно-октябрьской, фарфоровой голубизне неба золотой купол Исаакиевского собора…

«Купол Святого Исаакия Далматского» — так и назвал свою автобиографическую повесть об этих днях талантливейший русский писатель А. И. Куприн, написавший ее в 1927 году, опубликовавший в 1928-м. В октябре 1919 года Куприн вместе с бывшим белым Донским атаманом генералом П. Н. Красновым, способным литератором, начальником пропагандно-политического отдела штаба Северо-Западной армии, стали выпускать в освобожденной от большевиков Гатчине «военно-осведомительную, литературную и политическую газету» «Приневский край». Ее первый номер вышел 19 октября 1919 года, последний, уже с редакторством Лампе, — 7 января 1920 года в Нарве. Куприн в своей повести на документальном материале художественно анализирует причины успехов и неудач октябрьского наступления Юденича.

В «Куполе Святого Исаакия Далматского» Куприн заявляет:

«Я пламенный бард Северо-Западной армии. Я никогда не устану удивляться ее героизму и воспевать его».

Бывший императорский офицер Куприн взволнованно рассказывает о пережитом:

«Страшная стремительность, с которой С.-З. армия рванулась на Петербург, действительно вряд ли имела примеры в мировой истории, исключая разве легендарные суворовские марши…

В офицерском составе уживались лишь люди чрезмерно высоких боевых качеств. В этой армии нельзя было услышать про офицера таких определений, как храбрый, смелый, отважный, геройский и т. д. Было два определения: «хороший офицер» или изредка: «да, если в руках». Там генералы Родзянко и Пален, оба высоченные гиганты, в светлых шинелях офицерского сукна, с оружием, которое в их руках казалось игрушечным, ходили в атаку впереди цепей, посылая большевикам оглушительные угрозы… Пермикин ездил впереди танка, показывая ему путь под огнем из бронепоездов, под перекрестной стрельбой, сидя на светлой, серой лошади…