Читать «Безлимитный поединок» онлайн - страница 128

В Ленинграде я немного успокоился, понимая, что играю лучше Карпова, и собирался увеличить свой перевес. Это удалось, как вы помните, уже в 14-й партии, хотя Карпов снова легко сориентировался в новой для себя дебютной позиции. Поэтому к радости победы примешивалось чувство тревоги. Ведь Тимощенко уже уехал, а чудеса продолжались.

Перед 16-й партией я предупредил маму: «Сегодня буду жертвовать коня, так что не падай в обморок». Но соперник, заблаговременно применив новый ход, снова избежал опасной заготовки. Правда, мне показалось, что делал он свой ход без энтузиазма.

Было такое ощущение, будто весь вариант подготовлен им на скорую руку. После страшных осложнений боевые порядки Карпова были смяты, перевес достиг трех очков. В обстановке всеобщей эйфории мое недоумение и тревогу — «Что же все-таки происходит?! Карпов опять попал в десятку!» — никто не воспринял всерьез. Именно тогда Владимиров впервые обмолвился, что сразу после матча уйдет из команды.

Последующие события приняли совершенно непредвиденный оборот: я потерпел три поражения подряд. Проигрыш 17-й партии, честно говоря, не очень меня расстроил, я просто не был готов к серьезной игре. Другое дело — 18-я! В очерке друга Карпова журналиста Игоря Акимова «Осень на Каменном острове», опубликованном в журнале «Студенческий меридиан», есть поразительное свидетельство. Над позицией, случившейся в 18-й партии, Карпов провел бессонную ночь накануне встречи. Более того, он был совершенно убежден: именно эта позиция «завтра будет стоять»! Акимов тут же спешит заверить читателя, что «такое предвидение в порядке вещей»! Но возникают вопросы. Почему, например, после двух сокрушительных побед в «испанке» я должен был поменять руку — начать партию не королевской, а ферзевой пешкой? Но, даже зная дебют, как можно было предвидеть, что именно «завтра будет стоять», если я собирался применить продолжение, еще не встречавшееся в моей практике? При этом быть уверенным, что 10-й ход будет для Каспарова сюрпризом! Это необъяснимо. Или, наоборот, легко объяснимо.

На следующий день невероятное стало очевидным: с домашнего столика Карпова позиция перекочевала на сцену концертного зала гостиницы «Ленинград». Вместо естественного 10-го хода конем, на который мы заготовили сильнейшее возражение, соперник пошел ферзем — обещанный сюрприз для Каспарова! Чего Карпов избегал, никто, кроме нас с ним, не понял. Другое дело, что позиция оказалась не в духе Карпова, и я переиграл его полностью. Но дальше начались чудеса в решете, и партия была отложена в трудной для меня позиции.

Мы анализировали ее всю ночь. У Карпова было три продолжения. В первом, наиболее для меня опасном, удалось обнаружить хороший план защиты: получалась позиция, близкая к ничьей. Во втором варианте мы тоже нашли отличную позиционную ничью. А вот третий путь почти не смотрели — ничья была видна невооруженным глазом (и действительно, ничья там достигалась в один ход). Но Карпов при доигрывании избрал именно это продолжение. Выходит, он зевнул ничью в один ход? Невероятно! Но именно благодаря этому своему промаху он выиграл. Я следовал нашему домашнему анализу, поверхностному из-за нехватки времени, да в общем-то и не требовавшему особых усилий. Ускользнувший от нашего внимания промежуточный шах я обязан был увидеть за доской. Но выбор Карповым откровенно слабого продолжения говорил о многом!