Читать «Последний знаменный» онлайн - страница 20

Глава 2 ЧАЕПИТИЕ

Чжан Цзинь открыл дверь спальни Цыси и поморщился от тяжеловатой атмосферы. Обычно он и сам спал здесь, на полу, у изножия кровати, за исключением тех случаев, когда императрица развлекалась с Жунлу.

То, что младшая вдовствующая императрица имела любовника, было хорошо известно в Пекине: в обществе, где доминировали гораздые посплетничать евнухи, невозможно было что-либо утаить. Большинство людей осуждали ее, причем куда строже за оскорбление престола, чем за аморальность. Женщина, разделявшая ложе с императором, не имела права настолько опускаться, чтобы находить утешение в объятиях простолюдина, даже если он — прославленный генерал, однажды спасший ей жизнь. Чжан Цзинь лучше других знал, что Цыси с ее неуемной страстью может иметь сотню любовников — и все равно не получит удовлетворения. Поэтому она оставалась верной только одному мужчине, которого знала и, как подозревал Чжан Цзинь, любила задолго до того, как ее затянула бурная жизнь двора. Жунлу был тем человеком, за которого Цыси могла выйти замуж, но он никогда не дал бы ей, той власти, к которой она так страстно стремилась и которую теперь должна была всеми силами сохранять.

Переступив порог, Чжан Цзинь деликатно кашлянул. Покрывала поднялись, и Цыси села на кровати, а Жунлу, который всегда смущался, застигнутый в постели со своей госпожой, пусть даже евнухом, натянул простыни повыше.

Для старшего евнуха Жунлу — не более чем пустое место. Цыси на самом деле принадлежала ему, Чжан Цзиню, и он самозабвенно любил ее. Любил еще ребенком, когда она была дочерью мандарина, а он всего лишь мальчиком-рабом для ее увеселения. И пострадал за свою любовь: он был кастрирован и продан в рабство. Однако Цыси его не забыла и, как только обрела власть, вернула его и сделала самым могущественным евнухом в империи.

Правда, поэтому он и нажил себе врагов куда больше, чем любой другой евнух. Его звезда неразделима с ее: если Цыси падет, то и ему несдобровать. Без сомнения, рано или поздно это должно произойти, но пока его гораздо больше заботило обладание ею. Пусть Жунлу делил с ней ложе и, как предназначено природой мужчине и женщине, засовывал свою торчащую колотушку в столь желанную щель, все равно ему отводилась роль не большая, чем дилдо. А Чжан купал свою госпожу, одевал ее и прислуживал ей, своими нежными пальцами он удовлетворял ее желания так умело, как Жунлу никогда не смог бы. Именно Чжан Цзинь по-настоящему владел ею.

Наиболее близка она была ему в утренние часы. Но по мере того как тянулся день, она постепенно отдалялась. Сначала она накладывала блестящий грим, надевала тяжелые платья, заправляла свои неправдоподобной длины ногти в серебряные напальчники, украшенные перьями зимородка, вставляла сердоликовые и золотые булавки в поднятые в причудливой прическе волосы, а потом становилась почти чужой, подписывая декреты и размышляя о государственных делах.

Она возвращалась к нему в полдень, с большим удовольствием участвуя в любительских постановках — в развлечении, которое также нравилось и ее сыну-императору, где евнухи исполняли роли почти всех персонажей.