Читать «Я — «Берёза». Как слышите меня?..» онлайн - страница 172

Мустафаев заявился в полк на танке. На обгоревшей руке была надета проволочная сетка, покрытая сверху марлей. Долго у Миши не заживали ожоги, но постепенно стала появляться тонюсенькая кожица. Главное лекарство для него было — поддержка фронтовых друзей-однополчан. Правду говорят, что дома и стены помогают. Миша поправился и опять стал летать на боевые задания. К сожалению, Миша Мустафаев погиб в берлинскую операцию, погиб смертью героя, не дожив до светлого дня Победы всего пять дней.

В боях за Берлин наш полк воевал уже под командованием полковника Косникова. А Карева перевели в другой полк нашей 197-й Краснознаменной Демблинской штурмовой авиационной дивизии.

Одно время у нас командовал подполковник Котик, но он уехал в Москву на учебу. Несмотря на то, что в полку менялись командиры, — полк воевал также успешно, как и при Козине, нашем «брате», погибшем под Ковелем.

… В район Берлина восьмерку Ил-2 с двумя самолетами прикрытия Як-3 повел Миша Бердашкевич. Над целью ему пришлось сойтись с большой группой фашистских истребителей ФВ-190. Комэск потом рассказывал:

— Вначале я растерялся и не знал, что делать — вести бой с истребителями или выполнять основное задание по бомбометанию и штурмовке объекта. Случай-то не ординарный. Обычно над целью бьют зенитки, эрликоны, а тут истребители… Немцы в конце войны стали словно бешеные, и тогда решение мне навязали сами «фоккеры».

Мы встали в оборонительный круг и начали «щелкать» ФВ-190. Сбили четырех. Но и не досчиталось двух экипажей — Цветкова Бориса и Зубова Миши. К счастью, они и их воздушные стрелки остались живы…

Читатель, возможно подумает: как много в воспоминаниях автора сбитых штурмовиков. Но это так. Не зря наш Ил-2 называли «летающий танк». Штурмовик выглядел внушительно, привлекал внимание своей воинственной внешностью, этакой, можно сказать, монументальной прочностью. Особенно нравилась нам кабина, закованная в прозрачную и стальную броню. Сядешь в токую кабину, закроешься сверху колпаком и чувствуешь себя отгороженной от всех опасностей. Впечатление надежности кабины и самолета не покидало и в полете. Весь облик машины вызывал боевой подъем, помогал подавлять чувство опасности в огне противника. Но при всем при этом нас, штурмовиков, горело и гибло больше, чем в любом другом роде авиации. На высоте при подходе к цели нас ловили истребители противника; когда мы бросали бомбы, нас били зенитки, а когда штурмовали цель с малых высот — по нам стреляли все, кому не лень, и изо всех орудий, какие могли стрелять! Вот и теряли мы своих боевых друзей при знаменитой штурмовке…

Сквозь Дантов ад концлагерей

Время разбросало дорогих и близких моему сердцу людей, проверенных в жестоких невзгодах. Позже на поиски их уйдет много лет. И вот однажды через газету откликнется Георгий Федорович Синяков.

Он жил в Челябинске, преподавал в медицинском институте и заведовал хирургическим отделением больницы Тракторного завода.

Бесстрашная дочь украинского народа Юлия Кращенко живет и работает в Луганской области в своем родном селе «Новочервоное.» Она воспитала троих детей. А тогда в лагере гестаповцы увели ее и распустили слух, что расстреляли. В самом же деле Юля оказалась в штрафном лагере Швайдек. Ее постригли наголо и целый месяц два раза в день — утром и вечером — выводили на плац и избивали. Юля выстояла и выжила. Затем был женский лагерь смерти Равенсбрук. Здесь узницы работали. Из них выжимали все силы. Юлю направили на военный завод. Но, как было отважной патриотке работать на фашистов ? И она стала подсыпать в заряды фаустпатронов песок. Немцы обнаружили это. И снова побои. Полумертвую, ее бросили в штрафной блок.