Читать «Я — «Берёза». Как слышите меня?..» онлайн - страница 164

После операции, блестяще проведенной Георгием Федоровичем, немцы ушли. Остались французы, англичане и югославы. Они стоя приветствовали эту первую победу в плену русского доктора.

— Вам только надо лучше выглядеть, коллега. Надо иметь хороший вид, заметил югослав Брук.

— Товарищ… — сказал единственное слово, которое знал по-русски, Павле Трпинац и пожал Синякову руку.

Трпинац, как агитатор, стал рассказывать в лагере о русском докторе. Из всех блоков потянулись к Синяку за исцелением: он воскрешает из мертвых! И Георгий Федорович лечил прободные язвы, плевриты, остеомиелиты. Делал операции по поводу рака, щитовидной железы. Каждый день по пять операций и более пятидесяти перевязок! Доктор страшно уставал, но сознание того, что в бараках ревира лежит более полутора тысяч раненых и больных, не давало ему покоя.

Посредине лагеря за колючей проволокой и под охраной часовых находился так называемый ревир, или просто лазарет. В ревир однажды и привели вновь прибывшего в лагерь пленного Синякова. Доктор очень удивился, увидев здесь, в этом аду, в этой стационарной фашисткой душегубке, хирургический стол, скальпель, бинты, йодоформ и другое. Не сон ли это? Он понимал: лазарет — не от гуманизма. Просто пришло время, а это был конец 1944 года, наша армия уже вступила в Европу, когда фашисты уже не могли убивать всех пленных. Фронт пожирал дивизии гитлеровцев. Германия позарез нуждалась в рабочей силе, но заключенные, живущие в адских условиях, умирали сотнями, тысячами. Такое положение стало невыгодным рейху. Поэтому и оборудовали лазарет.

Правда, имелась и еще причина в создании лазарета. Пленные — разносчики болезней, а фашисты, как огня боялись инфекций в своей густонаселенной стране. Поэтому при малейшем подозрении болезни — туда, в ревир, за третий ряд колючей проволоки. И вот тогда перед комендантом Синяков не испугался угрозы, он вновь повторил свое требование… В конце концов гестаповцы разрешили доктору Синякову и Трпинацу лечить меня.

Сумерки. Со скрипом открылась дверь, и как призрак вошел немецкий фельдфебель.

— Ого! Здесь уже покойником пахнет, — сказал он, раскуривая сигарету, потом склонился над нарами и, ошеломленный, воскликнул:

— Тысяча чертей! До чего живучи эти русские ведьмы! Дышит… Живого места нет, а дышит!

От меня действительно пахло покойником. Сильные ожоги на лице, руках, ногах покрылись гноем. Впоследствии это меня спасло от грубых рубцов на местах ожогов.

— Заходи! — сказал фельдфебель стоявшему у двери человеку.

Это был «русский доктор» — так называли в лагере военного врача 2-го ранга Георгия Федоровича Синякова.

Русский доктор

Доктор Синяков, выполняя поручения подпольной организации русских военнопленных, готовил побеги. В лазарете, где он работал, всегда находились человек пять — шесть ослабленных военнопленных, которых следовало подкормить перед побегом, помочь насушить сухарей на дорогу, достать часы или компас.