Читать «Песни южных славян» онлайн - страница 71

Автор неизвестен

Рано встала девушка-турчанка, До зари проснулась, до рассвета, На Марице холст она белила. До зари чиста была Марица, На заре Марица помутилась, Вся в крови, она побагровела, Понесла коней она и шапки, А к полудню — раненых юнаков. Вот плывет юнак перед турчанкой, Увлекает храбреца теченье, По теченью тянет вниз Марицы. Увидал он девушку-турчанку И взмолился, богом заклиная: «Пожалей, сестра моя турчанка, Дай мне взяться за конец холстины, Помоги мне выбраться на берег, Отплачу я щедрою наградой!» Пожалела девушка юнака, Бросила ему конец холстины, Вытащила храбреца на берег. На юнаке раны, их семнадцать, На юнаке пышные одежды, Кованая у колена сабля, Три златых сияют рукояти, Каждая сверкает самоцветом, За три царских города не купишь. Спрашивает раненый турчанку: «Девушка, сестра моя турчанка! С кем живешь ты в этом белом доме?» Отвечает девушка-турчанка: «Я живу там с матушкой-старушкой, С милым братцем, Мустафой-агою». Говорит юнак ей незнакомый: «Девушка, сестра моя турчанка! Сделай милость, поклонись ты брату, Чтобы взял меня на излеченье. Есть со мной три пояса червонцев, В каждом триста золотых дукатов. Я один дарю тебе, сестрица, Мустафе-аге другой дарю я, Третий же себе я оставляю, Чтоб лечить мне раны и увечья. Если бог пошлет мне исцеленье, Отплачу я щедрою наградой И тебе, и брату дорогому». Вот пошла домой к себе турчанка, Мустафе-аге она сказала: «Мустафа-ага, мой милый братец! Я спасла юнака на Марице, Из воды спасла его студеной, У него три пояса червонцев, В каждом триста золотых дукатов, Дать он обещал мне первый пояс, А другой тебе за избавленье, Третий же себе он оставляет, Чтоб лечить увечия и раны. Сделай милость, братец мой любимый, Не губи несчастного юнака, Приведи домой его с Марицы!» Вышел турок на реку Марицу, И едва он храбреца увидел, Выхватил он кованую саблю, И отсек он голову юнаку. Снял потом он с мертвого одежду И домой с добычею вернулся. Подошла сестра к нему турчанка, Увидала саблю и одежду И сказала брату со слезами: «Милый брат, зачем ты это сделал! Погубил зачем ты побратима! И на что позарился ты, бедный, На одну лишь кованую саблю! Дай бог, чтоб тебя убили ею!» Так сказала — в башню убежала. Пролетело времени немного, От султана вышло повеленье Мустафе-аге идти на службу. Как поехал Мустафа на службу, Взял с собой он кованую саблю. При дворе турецкого султана Все на саблю острую дивятся, Пробуют и малый и великий, Да никто не вытащит из ножен. Долго сабля по рукам ходила, Взял ее и Королевич Марко, Глядь — она сама из ножен рвется. Посмотрел на саблю Королевич, А на ней три слова христианских: Первое: «Новак, кузнечный мастер», Следующее: «Король Вукашин», Третье слово: «Королевич Марко». Тут предстал юнак пред Мустафою: «Отвечай мне, молодец турецкий, Где ты взял, скажи мне, эту саблю? Может, ты купил ее за деньги? Иль в бою тебе она досталась? Иль отец оставил по наследству? Иль в подарок принял от невесты?» Мустафа-ага ему ответил: «Эх, неверный Королевич Марко! Если хочешь — все тебе открою». И открыл всю правду без утайки. Молвил турку Королевич Марко: «Что ж ты, турок, не лечил юнака? Выпросил бы я тебе именье У царя, пресветлого султана». Мустафа-ага смеется дерзко. «Ты, гяур, с ума, как видно, спятил! Если б мог ты получить именья, Для себя их выпросил бы, верно! Отдавай-ка саблю мне обратно!» Тут взмахнул отцовской саблей Марко, И отсек он голову убийце. Лишь дошло все это до султана, Верных слуг послал он за юнаком. Прибежали слуги за юнаком. А юнак на турок и не смотрит, Пьет вино из чаши — и ни с места. Надоели Марку эти слуги, Свой кафтан он на плечи накинул, Взял с собою шестопер тяжелый И пошел к турецкому султану. В лютом гневе Королевич Марко, В сапогах он на ковер уселся, Злобно смотрит Марко на султана, Плачет он кровавыми слезами. Заприметил царь его турецкий, Шестопер увидел пред собою, Царь отпрянул, Марко следом прянул, И прижал султана он к простенку. Тут султан пошарил по карманам, Сто дукатов вытащил для Марка: «Вот тебе, мой Марко, на пирушку! Кто тебя разгневал понапрасну?» «Царь-султан, мой названый родитель! Попусту не спрашивай юнака: Саблю я отцовскую увидел! Будь она в твоей, султан, деснице, И с тобой бы я не посчитался!» И пошел юнак в свою палатку.