Читать «Советские танковые асы (с фотографиями)» онлайн - страница 106

6 ноября 1943 года бригада ворвалась в г. Фастов и завязала бои на его улицах.

«Первым шёл 306-й танковый батальон Шарафутдинова, во главе батальона — рота старшего лейтенанта Колесникова, а направляющим — взвод отчаянно смелого лейтенанта Шатрова. Сначала мы продвигались в глубь города довольно быстро, с ходу подавляя сопротивление в отдельных очагах. Наш удар оказался для противника неожиданным. Это было видно по картинам, мелькавшим в приборах наблюдения: зенитная батарея в парке — но ни единой души вокруг, зато в переулке из каменного дома выскочила прямо под танки группа фашистов с автоматами в руках, но в нижнем белье.

Батальон Шарафутдинова прорвался в центр города, где опять нам пришлось пустить в ход артиллерию, чтобы выкурить гитлеровцев из горсовета и ближайших к нему каменных домов. Начинало уже светать, и, чтобы получить какое-то представление о соседях (а мы знали, что правее и левее ведут уличный бой 91-я отдельная танковая бригада и другие бригады нашего корпуса), решаю забраться повыше. Как раз встретилось на пути высокое здание. Лейтенант Н. К. Алиев завёл наш танк во двор, а я полез на крышу. Многого оттуда я не увидел, но всё же этот импровизированный наблюдательный пункт помог сориентироваться. А то ведь в городских теснинах, если наблюдаешь бой только через танковые щели, руководить им очень трудно, а зачастую невозможно. В этот момент Алиев крикнул снизу: „Самоходки!“ Вижу, выползают из проулка на улицу немецкие самоходные установки и на ходу ведут огонь по танку Т-34, экипаж которого, видимо, их не замечает. Кидаюсь вниз по лестнице, прыгаю в башенный люк, командую заряжающему: „Бронебойный!“ В прицел вижу самоходки. Они зашли в тыл танку Т-34, а мы в свою очередь оказались у них в тылу. Щёлкнул орудийный затвор, принимая снаряд, заряжающий доложил: „Готово!“ Подвожу перекрестие прицела под борт немецкой самоходки, нажимаю спусковую кнопку — выстрела нет. Осечка? Нажимаю опять — выстрела нет… По правилам, надо подождать минуту (выстрел бывает затяжным) и только тогда открывать затвор, но время-то не ждёт! Рывком открываю затвор, заряжающий заменяет снаряд новым, опять навожу, нажимаю спуск — никакого эффекта. Это, знаете, как в дурном сне: хочешь оборониться от чего-то, а рук поднять не в силах. Вижу, как горит впереди „тридцатьчетвёрка“, как пять немецких самоходок продолжают вести по ней огонь, а сделать ничего не могу. „Боёк! Боёк!“ — кричит Алиев. За какие-то секунды он не только успел догадаться, что причина осечки в сломанном бойке ударника, но и успел сменить ударник на запасной. Мы подбили две самоходки, остальные скрылись в дыму горящих зданий. К счастью, экипаж подожжённого фашистами танка не пострадал и, погасив пламя, тут же принялся ремонтировать машину».

Кстати, B. C. Архипов в своих воспоминаниях поделился ещё одной любопытной информацией: «Однажды наши медики провели эксперимент — взвесили поочерёдно человек 40 танкистов до и после 12-часового боя. Оказалось, что командиры танков за это время потеряли в среднем по 2,4 кг веса, наводчики — по 2,2 кг, стрелки-радисты — по 1,8 кг. А больше других теряли вес механики-водители — по 2,8 кг и заряжающие — по 3,1 кг. Поэтому на остановках люди засыпали мгновенно, и командирам стоило большого труда поддерживать в таких условиях необходимые меры охранения».