Читать «Думают ли животные?» онлайн - страница 5

Понятно, что в стране Сеченова и Павлова исследования поведения животных могли строиться только на прочном фундаменте материалистической физиологии. Сам И. П. Павлов в последние годы жизни проявлял большой интерес к высшим психическим функциям обезьян и оставил нам в наследство очень меткий и содержательный термин «ручное мышление» обезьян.

На сегодняшний день интеллект животных экспериментально изучен практически только на обезьянах, особенно человекообразных. Сейчас нам уже точно известно, что обезьян от других животных отличает «ручное мышление». Именно оно является предпосылкой способности к «первичному решению задач», к «пониманию», о котором так подробно говорит автор книги.

Термином «ручное мышление» Павлов, а за ним и советские зоопсихологи подчеркивают, что обезьяна приобретает сведения и мыслит прежде всего руками. Это значит, что обобщенный опыт формируется в процессе «практического анализа» различных предметов, которыми манипулирует обезьяна. Это — мышление в действии, мышление, которое зарождается и совершается в ходе ощупывания, разламывания или вскрывания объекта манипулирования, происходит ли это во время еды («обработка» плодов и других объектов питания) или игры. Обезьяна при этом внимательно всматривается в разрушаемый ею предмет и постигает механические связи между его деталями.

Словом, обезьяна может понять только те связи и отношения, которые можно потрогать руками и непосредственно обозреть. Это определяет ее мышление, но и ставит предел ее умственным способностям. Остальные животные не способны и на это. Это не означает, что другие высокоорганизованные животные лишены хотя бы зачатков интеллекта, но ручное мышление свойственно только обезьянам.

Не следует, конечно, переоценивать мыслительные способности обезьян, особенно когда речь идет о низших обезьянах, например о макаках и павианах. В частности, это относится к употреблению орудий, которое в естественных условиях все же играет третьестепенную роль в жизни обезьян.

Как-то раз одна из моих подопытных обезьян, молодой павиан-сфинкс Тарзик, исключительно активное и «сообразительное» существо, долго обкусывал и сгибал руками кусок мягкой проволоки, так что в конце концов получилось нечто вроде крючка. Тарзик тут же нашел ему применение. В одном углу клетки железная сетка проржавела, и Тарзик часто возился там, явно пытаясь ее сломать. Правда, причиной тому могла быть и самка в соседней клетке, к которой Тарзик постоянно стремился. Став обладателем самодельного «крючка», он тут же направился в этот угол и не без успеха пустил свое орудие в ход: ловко зацепив им петли сетки, он с силой дергал и рвал ее к себе и в результате выломал кусок проволоки!

Казалось бы, превосходный пример предусмотрительной целенаправленной орудийной деятельности обезьяны! Но… все это время Тарзик обрабатывал не только сетку крючком, но и сам крючок, причем самым бессмысленным образом — кусал и сгибал его как попало (при этом внимательно его рассматривая), пока крючок не перестал быть крючком. Тем не менее он по-прежнему пытался пользоваться им как раньше, что, конечно, ни к чему не привело. Выходит, что, несмотря на наглядно обозреваемую ситуацию, обезьяна оказалась не в состоянии хотя бы не портить случайно образовавшееся выгодное орудие. Она не сумела уловить истинные возможности его применения, то есть настоящие причинно-следственные связи в своей деятельности.