Читать «Пепел и алмаз» онлайн - страница 8

Жизнь в городе была несладкой. Продавцы, с которыми он жил, взвалили на него всю домашнюю работу. Он вскакивал чуть свет, а зимой — еще затемно и, пока три пана совершали за ширмой свой утренний туалет, чистил им ботинки и одежду, носил воду со двора, кипятил чай, подметал и прибирал комнату. А к шести уже мчался на Велькую в лавку: знакомство с этим сложным торговым механизмом он начал с самых азов, то есть был мальчиком на побегушках. Три раза в неделю он оставался в лавке до закрытия, часов до одиннадцати, по остальным дням его отпускали раньше, чтоб дать ему возможность посещать вечерние торговые курсы. Но это было не ученье, а сплошная мука. В будни продавцы не позволяли ему жечь лампу по ночам, и в его распоряжении оставалась только суббота. Один из продавцов — тихий, чахоточный пан Юзеф — воскресные дни проводил у матери в Маримонте; двое других — пан Эдмунд и пан Теофиль — приводили девиц. Нишу, где ютился Косецкий, завешивали грязной простыней, и он, заткнув уши, мог зубрить в своем укрытии, сколько душе угодно.

Так он прожил долгих три года. Но они не прошли для него даром: он научился беречь деньги, время и на всю жизнь сохранил отвращение к продажной любви. Через три года он почувствовал себя в силах начать самостоятельную жизнь, идеал которой сложился в его сознании уже в то время. Когда, после смерти бедного пана Юзефа, у него появились шансы стать продавцом, он покинул лавку и мансарду и на свои сбережения — что-то около двадцати рублей — снял на Повислье дешевый угол у вдовы акцизного чиновника. За несколько месяцев круглосуточной зубрежки он настолько преуспел в науке, что сдал — правда, не блестяще, но вполне прилично — экзамен в пятый класс гимназии. Только после этого сообщил он домой о перемене, происшедшей в его жизни. Отца уже год как не было в живых, а мать прислала ему свое письменное благословение и десять рублей. Это были первые и последние деньги, полученные им из дому. Время от времени приходили с оказией продукты: мед, хлеб домашней выпечки, масло. Но по большей части он голодал.

Антоний был неуклюжим подростком с чересчур длинными руками и непослушными жесткими волосами. Он не умел быть беспечным и приятным, не умел веселиться. Не имел и друзей. Ученье давалось ему с трудом. Но, уж что-нибудь выучив, он запоминал это на всю жизнь. Когда он готовился к экзаменам на аттестат зрелости, умерла мать. Перед ним встал выбор: или не мешкая ехать на похороны, или повторить еще раз тригонометрию, в которой он не был силен. И он выбрал тригонометрию. В родной город он так никогда и не попал. Судьба братьев и сестер его не интересовала. А они переженились, повыходили замуж, нарожали детей — им тоже было не до него. Он пошел своим, особым путем в жизни, и если когда-нибудь вспоминал свое детство и раннюю юность, то лишь затем, чтобы почувствовать расстояние, отделявшее его от тех дальних годов. И чем больше оно становилось, тем сильнее крепла его вера в свои силы и в будущее.