Читать «Так говорил Каганович» онлайн - страница 118

– Но на кого же он мог опереться – на Хрущева, на Берию?

– Что Сталин нас отодвинул и недооценил но именно мы, как это может даже показаться странным, и я, и Молотов оказались самыми крепкими. Это он, конечно, допустил ошибку. Жалко.

– Благодаря этому возник Хрущев с либеральной и невежественной хрущевщиной. Если б кто-то из вас стал во главе после Сталина, была бы другая линия в партии.

– Да, да. Сталин недооценил нашу идейность.

– Вы упустили момент. Я и Молотову это говорил. Во времена «антипартийной группы» вы могли взять власть.

– Мы не организованы были, – говорит Каганович. – Мы не были фракцией. Если б мы были фракцией, если б мы организовались, мы бы могли взять власть.

– У вас, был такой авторитет, большинство за вами было.

– Большинство Президиума. Но мы не были организованы.

– Никита сумел обмануть вас всех.

– Не просто обмануть, он жулик высшего пошиба. А мы парламентаризмом занялись. Парламентаризмом, вот. Ошибка наша в том, что мы парламентаризмом занялись.

– У вас все было в руках, вы могли бы Никиту снять, и пусть он сидел бы где-нибудь в колхозе. Завхозом…

– Безусловно. Не были организованы. Мы не были организованы. Мы не были фракцией – вот ошибка. И не собирались тайно, понимаете.

– А почему было написано «и примкнувший к ним Шепилов»? Он вас уже потом поддержал?

– Он потом неожиданно для нас выступил на Политбюро, единственный секретарь ЦК, который разоблачал Хрущева… Собственно говоря, Хрущев все время в секретариате вел речи против Президиума ЦК. Единственный человек оказался, Шепилов, честный человек оказался.

РАСКРИТИКОВАТЬ ПЕРЕСТРОЙКУ

Каганович сидит прямо, задумавшись, глядя перед собой.

– Дальше мы вот о чем уговоримся с вами. Я, видите ли, все мечтаю, но не могу осуществить. И должен ли я начинать или не должен?

– Я думаю, надо.

– Нет, если я начну по Программе, можно, исходя из Программы, развернуть весь вопрос, принципиальный вопрос партии, я думаю. И можно доступным языком таким, более-менее. И там же о перестройке – раскритиковать перестройку! Понимаете? Я за Двадцать седьмой съезд партии.

– Но не за Двадцать восьмой…

– Но не за Двадцать восьмой, – подтверждает Каганович. – В Крым уезжаете? Надолго? – спрашивает он.

– Пятого августа буду в Москве.

Мая Лазаревна показывает фотографии с внучками. Похожи на жену Кагановича.

– Безусловно, – говорит он.

– Мне в издательстве «Терра» говорили, что у них работает внук Кагановича.

– Нет, дальний родственник, – говорит Каганович.

– Внук у папы – один-единственный. Он экономист, работает в Академии Наук, здесь в Москве, мой сын, – говорит Мая Лазаревна.

– Не прижимают?

– Ну так себе… Не выпускают за рубеж. Владеет английским, мог бы съездить кой-куда, ни разу за границей не был.

– Правнук уже на третьем курсе Архитектурного института, – говорит Каганович.

– Мой внук, – добавляет Мая Лазаревна.