Читать «Гольф с моджахедами» онлайн - страница 202
Валериан Скворцов
Впрочем, предательство системой или в системе глупо считать таковым. Предают тех, кому преданы. Шлайн, что ли, мне предан? Или я ему, отправившись сквозь пургу и снег вызволять бескорыстно и, как в таких смешных случаях говорят, по зову сердца? Наивный вздор, конечно. Преданность, дружба, товарищество! Цепи. Кому нравится носить вериги, пожалуйста, я не против. Но без меня…
Слава Богу, в своем нынешнем положении я не имел за спиной вообще никакой системы, которая могла бы подставить меня по трем перечисленным выше причинам. Я действовал добровольцем. Подумать только: бесплатно! Выданные мне Праусом Камероном десять тысяч долларов в счет не шли. В настоящий момент я их отрабатывал, представляя собой для Камерона поисковый инструмент Шлайна. Я ведь ехал за Ефимом… Другое дело, насколько долго я соглашусь оставаться подобием тепловой ракеты, скажем, класса «воздух воздух», или «земля — воздух», или даже «воздух — земля», которая ищет цель. На подходе к Шлайну я, вне сомнения, сорвусь с предписанной траектории на собственную. Это потребует усилий, и остатки от десяти тысяч долларов, если они, конечно, будут, я вправе рассматривать как законный приз за эти усилия.
Честный и благородный доброволец Бэзил Шемякин, верный и надежный друг, по зову сердца не щадящий живота своего ради любимого работодателя… В надежде, конечно, задним числом подписать с ним потом контракт на чудовищно тяжелую работу, выполняемую в этой морозной ночи под снегом, падающим наискосок в слабеющем, едва я уменьшал газ, свете фар. Аккумулятор явно издыхал. Либо он не воспринимал подзарядку от генератора, либо генератор доживал век. Очкастый вахлак с «хвостиком пони» на затылке схалтурил — не проверил ни тот, ни другой.
И, проехав по объездной мимо Тулы, я спел:
А спев, я понял, что замерзнуть мне не дадут. Пара обычных и пара противотуманных фар, по моим подсчетам, уже минут двадцать маячила в зеркале заднего вида неизменно на удалении метров в двести-двести пятьдесят на любой скорости.
Появился повод для более серьезных размышлений.
Почему хвост, если это он, возник, когда я отмахал больше двухсот пятидесяти километров? То, что в самой Москве я не интересовал преследователей, представлялось сомнительным.
Я попытался вспомнить, что мог увидеть в зеркале заднего вида до заправки на окружной и потом на протяжении нескольких десятков километров. Кажется, ничего особенного. Машин ехало много. Некоторые обгоняли. По конфигурации горящих фар я и сейчас, когда на шоссе, кроме моего и преследующего автомобилей, других не просматривалось, не мог в кромешной тьме сзади определить марку автомобиля, идущего следом.
Не сбрасывая скорости, я достал из бокового кармана пальто складную карту, развернул её одной рукой и положил на колени. Карманным фонариком я высветил кусок, который теперь проезжал. Часа через два, видимо, ближе к рассвету, мне предстояло миновать магистральную развилку, от которой дороги расходились вправо — на Орел и далее на Харьков, и влево — на Елец, Воронеж, Ростов-на-Дону и далее в Краснодар и Новороссийск. Разойдясь, дальше к югу два шоссе имели между собой рокадную дорогу, которая соединяла Елец и Орел.
