Читать «Сразу ничего не добьешся» онлайн

Виктория Токарева

Сразу ничего не добьешся

* * *

Федькин проснулся ночью оттого, что почувствовал себя дураком.

Бывает, внезапно просыпаются от зубной боли или оттого, что в ухо кто-то крикнет. Федькину в ухо никто не кричал, в его семье не было таких привычек, зуб у него тоже не болели, потому что были вставные. Федькин просто почувствовал сбя дураком — не в данную минуту, а в принципе.

Федькин лежал и припоминал разные намеки от разных людей. Он, как правило, опускал намеки, не сосредоточивался на них, потому что не верил в то, что он дурак, и потому что знал: те, кто просит, всегда ругают тех, у кого просят.

Федькин смотрел в потолок. Потолок был белый, четкий, как листок бумаги, он сам его белил два раза в месяц. Федькину больше всего в жизни нравилось белить потолки: стоять на чем-нибудь высоком и водить над головой кистью — в одну сторону и в другую.

Федькин смотрел на свою работу, и настроение у него было грустно-элегическе.

А за окном между тем начиналось утро.

Утро начиналось для всех: для дураков и для умных. Федькин раскрыл пошире орточку, встал на цыпочки и поднял руки. Это был вдох. Федькин делал утреннюю гимнастику.

Потом он помылся и сел за стол, а жена подала ему завтрак. Завтракают все — дураки и умные. И жены тоже есть у всех. Иногда бывает, что у дурака умная жена, а у умного — дура.

У Федькина жена ыла не очень умная, но вовсе не дура. Она ходила по кухне, волосы у нее были собраны на затылке в хвостик и перетянуты резинкой от аптечной бутылочки.

Федькин посмотрел на ее хвостик и почувствовал угрызения совести.

— Зина, — сказал он, — а ты зря тогда за меня замуж вышла…

— Почему? — удивилась Зина и посмотрела на Федькина.

— Дурак я.

— Вот и хорошо, — сказала Зина.

— Что ж тут хорошего? — не понял Федькин.

— Спокойно…

Отворилась дверь, и на кухню вошла дочь Федькина — Лина. Полное имя было Лионелла — Федькин ее так назвал. Волосы у Лины были прямые и белые, ресницы тоже прямые и тоже белые.

— Пап, — сказала Лина, — я хочу в цыганский театр.

— Иди.

— Нет, я хочу поступить туда после десятого класса. Играть в пьесах.

— В каких пьесах?

— Ну… в каких… «Цыганка Аза», «Сломанный кнут»…

— Ты же не цыганка.

— Ну и что? В этом театре их нет.

— А где же тогда цыгане? — удивилась жена Федькина.

— Кочуют, — объяснила Лина.

«Дура, — равнодушно отметил Федькин. — В меня…»

Самое главное в этой жизни — точно определить свое место. Чтобы соразмерить запросы с возможностями.

Когда Федькин вышел в это утро на улицу, он все про себя знал. И ему стало вдруг спокойно, не захотелось никуда торопиться. Он медленно шел, дышал и смотрел по сторонам. Если бы он был умный, то прочитал какие-нибудь стихи вроде: «Октябрь уж наступил, уж роща отряхает последние листы с нагих своих ветвей…» Но Федькин Пушкина не знал и просто думал: «Хорошо-то как, Господи…»

В холле перед кабинетом на красных плетеных стульчиках сидели люди, курили и беседовали, беспечно поводя руками. Они приходили сюда толкать и пробивать. Некоторые пробивали по два года. В первый год они расстраивались и даже болели на нервной почве, а ко втрому году смирялись и находили определенное удовольствие в своей неопределенности.