Читать «Пираты-призраки» онлайн - страница 42

Том соскочил с койки и начал быстро одеваться.

— Болтается, говоришь? — переспросил он. — Вот странно, вчера ведь и ветра-то никакого не было. Я отлично помню, что обнес парус сезнями и завел под леер.

— Быть может, сезень гнилой попался, вот он и лопнул, — предположил Стаббинс. — В общем, тебе лучше поторопиться — вот-вот пробьют восемь склянок.

Действительно, через минуту мы услышали четыре сдвоенных удара в рынду и поспешили на перекличку. Как только она закончилась, старпом наклонился к второму помощнику и что-то шепнул ему на ухо.

— Том! — крикнул второй помощник.

— Здесь, сэр! — откликнулся Том.

— Это ты крепил фор-бом-брамсель в прошлую вахту?

— Сдается мне, что я, сэр.

— Тогда почему он болтается?

— Не могу знать, сэр.

— В общем, давай наверх, нужно заново закрепить парус. И постарайся на этот раз сделать все как следует.

— Слушаюсь, сэр, — ответил Том и вместе с нами отправился на бак.

У фок-мачты он остановился и, схватившись за ванты, не спеша полез наверх. Я прекрасно видел его, ибо луна хотя и была на ущербе, давала достаточно света.

Облокотившись на кофель-планку, я стал набивать трубку, время от времени поглядывая на Тома, медленно карабкавшегося по вантам. Остальные матросы из обеих вахт спустились в носовой кубрик, поэтому мне показалось, что на главной палубе я остался один. Не прошло, однако, и минуты, как я обнаружил, что ошибся; раскуривая трубку, я увидел Уильямса — молодого матроса-кокни, который вышел из-за наветренной стороны камбуза и, остановившись, тоже задрал голову кверху. Признаться, его появление меня несколько удивило, так как я знал, что он и трое других матросов затеяли партию в покер, продолжавшуюся уже не один вечер (за это время Уильямс успел выиграть у партнеров больше шестнадцати фунтов табаку). Кажется, я даже открыл рот, чтобы спросить, почему он не в кубрике, за картами, когда мне на ум внезапно пришел наш первый разговор. Я отчетливо помнил, как Уильямс сказал, что паруса на «Мортзестусе» часто распускались, словно сами собой, и всегда — по ночам. Помнил я и то, как он выделил голосом эти два коротких слова; тогда мне было невдомек, что Уильямс имеет в виду, но сейчас я почувствовал, как у меня мороз пробежал по коже.

В самом деле, то, что произошло на судне, было невероятным, почти абсурдным: убранный парус, даже плохо закрепленный, не мог вдруг распуститься при такой тихой, почти безветренной погоде, которая установилась за прошедшие сутки. Просто удивительно, как я с самого начала не подумал о том, насколько это невероятно и странно. Паруса никогда не распускаются в штиль, когда море спокойно, а судно почти не раскачивается.

И, оттолкнувшись от кофель-планки, я решительно направился к Уильямсу. Парень что-то знал или, по крайней мере, догадывался о чем-то таком, о чем я не имел ни малейшего представления. Но Том, Том!.. Что могло ждать его там, наверху? Я не знал, и это пугало меня едва ли не больше всего. Быть может, кто-то считает, что мне стоило рассказать обо всем, что я знал и о чем догадывался, но… Кому я мог это рассказать? Да меня бы просто высмеяли!