Читать «Письма русского путешественника» онлайн - страница 24

В сообщениях из Англии (тоже с опозданием на месяц) уже ругали не столько меня, сколько политику консерваторов. Причем получалось, будто или я эту политику выдумал, или она была выдумана специально для меня.

«Госпожа Тэтчер, — писал в „Известиях“ какой-то ехидный журналист, без сомнения, тайный антисоветчик, из числа тех, что держат кукиш в кармане, которая не упустит случая, чтобы заявить о своем антисоветизме, встретила новоявленного „борца за свободу“ с распростертыми объятиями, настолько горячими, что это привело к дискуссии в Вестминстере. На заседании английского парламента Тэтчер настаивала на том, чтобы правительство проявило „больше внимания к личности Буковского и к информации, которой он располагает о жизни в Советском Союзе“.

„Взгляды правительства на положение в СССР хорошо известны, и премьер-министр не намерен искать популярности путем встречи с русским диссидентом, поскольку в этом нет необходимости“, — заявил мистер Каллагэн».

Что это — сон? «Горячие объятия», оппозиции, острые дебаты в парламенте, премьер-министр, который мог бы получить больше популярности от встречи со мной, но гордо воздерживается от такого легкого пути… А где же полуграмотный недоумок, уголовник, маньяк, террорист? То-то радовался советский читатель.

И, наконец, вершина, перл советской журналистики, кульминация паники:

Прием в Белом доме Вашингтон, 2 марта, ТАСС. Вчера президент США Дж. Картер принял выдворенного из пределов Советского Союза Буковского уголовного преступника, который также известен как активный противник развития советско-американских отношений.

Этой встрече предшествовала беседа с Буковским вице-президента США У. Мондейла.

Это все, что появилось в тот день в «Правде». Не какая-то там привычная «провокационная вылазка», «антисоветская акция» и т. п. Нет, «Прием в Белом доме», словно речь пойдет об очередном приеме советского посла или министра иностранных дел. Уголовник — и одновременно противник отношений. И никаких комментариев — словно сигнал СОС, коротко и отчаянно. Тут уж пришли в волнение все «силы мира и прогресса».

До сих пор встречался я только с лидерами оппозиций — правительства же, будь то лейбористы в Англии, либералы и социалисты в Германии, жискаровцы и голлисты во Франции, от таких встреч уклонялись, не желая сердить советских друзей. Оттого по западным меркам получался я слишком консервативным в Англии и Германии и «слишком левым» во Франции. (Во Франции, правда, и оппозиция отнеслась ко мне осторожно, так что встретили меня там вообще недавние «леваки», увлекшиеся правами человека, вроде Армана Гатти, — оставалось и меня зачислить в «крайне левые».) Бранд оказался слишком занятым, Каллагэн — слишком осведомленным о советской жизни, да к тому же еще и слишком скромным. Одно лишь голландское правительство в то время не боялось нас открыто поддерживать.