Читать «Битва королев» онлайн - страница 97

И это младший брат благородного Ричарда Львиное Сердце, сын славного Генриха Второго!

Боже правый, как могли породить на свет Элеонор Аквитанская и Генрих Плантагенет подобного нравственного урода? Господи, надо сказать спасибо за то, что он соизволил какое-то время отдать английскую корону этому недоумку Джону. У Филиппа Августа появился шанс вернуть то, что когда-то Франция потеряла.

Пока король Франции раздумывал о предстоящей войне, в монастыре Пуасси Агнесс в отчаянии безуспешно гнала от себя прочь воспоминания о прошлом.

«Так лучше, так лучше для всех!» – твердила она. И для короля, ее возлюбленного, и для их детей.

Жизнь потеряла для нее всякий смысл, дни и ночи проводила она в молитвах.

– О Пресвятая Матерь Божья! Жизнь моя кончена. Будь так милостива, избавь меня от печали. В смерти я найду покой.

Она не принимала никакой пищи и стала почти бестелесной.

Молитвы ее были услышаны. Через четыре месяца после прибытия в монастырь Пуасси Агнесс тихо скончалась.

Отлучение было снято, но Филипп отказался вернуть в свою брачную постель Ингеборг. В этом он был непреклонен. Папа Римский мог разлучить его с возлюбленной, но никто не в силах заставить короля жить с женщиной, к которой он испытывал отвращение.

Чтобы заглушить горечь утраты, он погрузился в военные приготовления, так как Джон приобретал себе все новых врагов с невероятной быстротой, и все они горели желанием расправиться со злосчастным королем, и никогда еще Франция не имела столь блестящей возможности одержать победу над извечным противником.

Филипп был еще не стар – ему не исполнилось и сорока лет. Времени у него впереди было достаточно, чтобы сделать Францию могущественной державой и передать ее в наследство Людовику процветающей и счастливой.

Ему нравилось вести долгие беседы с сыном, «натаскивать» его, как он сам называл это занятие, используя охотничье выражение, – искусство управлять королевством. После кончины Агнесс отец и сын сблизились еще больше.

Филипп Август прогуливался с принцем по саду, где, по его мнению, их не могли подслушивать, ибо разговоры короля и наследника не предназначались для чужих ушей. Прогулки эти были и приятны, и полезны обоим. Сын преисполнялся мудрости, а отец отвлекался от печальных мыслей.

И все же тревога за Людовика не оставляла короля. После той страшной болезни, перенесенной мальчиком в раннем детстве, здоровье сына стало предметом его постоянных забот. Он поручал лекарям скрытно, так, чтобы мальчик не знал, наблюдать за сыном.

– Я не хочу, – объяснял король, – чтобы Луи вообразил, что он болен, когда на самом деле это не так. Но у него слишком утонченная натура, чересчур изящное телосложение. За ним нужен глаз да глаз. Я должен быть уверен, что он получит немедленно помощь врача, если таковая ему потребуется.

«Для Франции важно иметь крепкого телом и душой наследника престола», – в мыслях своих неустанно повторял король. В случае, если не дай Бог с Людовиком что-то произойдет, он предвидел большие потрясения, ибо далеко не все признают сынишку Агнесс как дофина, хотя Римский Папа и объявил его законнорожденным.