Читать «Память Крови» онлайн - страница 65
Валерий Горбань
— Я же не знала, что ты поднимешь цену. Фикса и десятки не стоит. Но из уважения к тебе… Сейчас оставшиеся пятьдесят. А сверху — двадцать пять, через месяц. Их ведь еще собрать надо. Не могу же я деньги из дела вынимать.
Женька уже начинала жалеть, что влезла в эту историю. «Так он теперь меня вообще постоянно доить начнет. Ворью только палец в рот положи. Не руку, а до самых пяток зажуют. Но сейчас главное — этого мокрушника успокоить, время протянуть. А там что-нибудь придумаем».
Корень понимал все, что происходит в голове его «заказчицы», так хорошо, будто сам надиктовывал ее мысли. И, сделав недовольный вид, пробурчал свое любимое слово:
— Заметано. Только не через месяц, а через две недели. День в день. Сама знаешь, инфляция…
А про себя добавил: «Сколько бы Фикса не стоил, заплатишь, как миленькая».
* * *
Ковалев, прослушав запись и отодвигая «Pearlcorder», весело скомандовал:
— Бабки тоже на стол!
Корень взмолился:
— Михалыч! Я ради этих бумажек на такое пошел! Дай хоть погужбанить на них. Да и жить на что-то надо. Сам ведь сказал, что пока эту стерву окончательно не попутаем, мне даже в КПЗ нельзя. Соскочит ведь!
Ковалев поразмыслил.
Возиться с изъятием не хотелось. Процедура муторная. Нужны понятые, которым как-то надо объяснить происходящее. Придется назвать и внести в протокол данные того, у кого эти деньги изымаются. Не дай Бог, утечка информации — и вся комбинация полетит кувырком.
— Хрен с тобой, гуляй! И смотри: на сантиметр высунешься из города — сразу в КПЗ.
* * *
Поминки были в разгаре.
С датой решили очень просто. Первым днем определили число, когда Фикса пропал. Девять дней отмечали в узком кругу. Сороковину — в «Магадане».
Присутствовали практически все мало-мальски известные магаданские «братки». Хозяйкой мероприятия была Ирка, последняя подруга Фиксы.
Безутешная вдова уже прилично набралась и, ощущая, что горячие ладони соседей забрались под юбку сразу с двух сторон, прикидывала: кому двинуть в нос, а с кем покинуть зал. Жизнь-то продолжалась. И некоторые из рыдавших в начале пьянки и клявшихся сурово отомстить «братанов» уже удалились с девчонками в номера гостиницы. Благо, второй вход в нее вел прямо из ресторана.
Вдруг до нее дошло, что происходит что-то неладное.
В зале повисла напряженная тишина.
— Менты, что ли? Сволочи, ничего для них святого нет. Поминки же!
И в этот момент с ближнего ко входу конца стола раздался дикий женский вопль:
— А-а-а-а!
Ирка поднялась, чтобы посмотреть и, тут же, теряя сознание, рухнула на стул.
Вдоль расставленных в ряд столов шел труп Фиксы. Или его привидение.
Смертельно бледное, безобразно распухшее лицо отливало мертвецкой синевой. Подернутые безжизненной пленкой глаза смотрели прямо, ничего и никого не замечая. Всклокоченные волосы стояли дыбом.
Пройдя прямо к тому месту, где сидели самые почетные из гостей, мертвец поднял руку, протянул ее к Корню и глухим голосом произнес:
— Водки!
* * *
Старший опер ОРБ Игорь-Пресса принес Михалычу материалы по выловленному в Нагаево покойнику. Пьяный рыбачок с большой плавбазы захотел освежиться в Охотском море… На судне решили, что он загулял на берегу, и ушли, заменив его на другого моряка. Так бы и не хватились, если бы не разосланные милицией радиограммы.