Читать «Иранский плов» онлайн - страница 5
Кришан Чандар
И Кульдип Каур крепко пожал мою руку.
– Но имей в виду, что каждый день тебе придется Давать по четыре анны полицейскому. А если в какой-нибудь день ты не сможешь их заработать, то… Это никого не касается, откуда ты их возьмешь. Хоть воруй, но четыре анны отдай! Кроме того, раза два в месяц тебе придется посидеть в полицейском участке.
– Это еще зачем?
– Этого и мы не знаем. И хотя каждый из нас и дает полицейскому по четыре анны, все равно он два раза в месяц ловит нас и отводит в участок. Такой уж у него порядок. Он говорит: «Что я могу поделать?»
– Ну хорошо, два раза в месяц в полицейский участок.
– Раз в месяц побываешь в суде, где будут разбирать твое дело и приговорят тебя к штрафу в две или три рупии.
– Но почему же? Ведь я даю полицейскому четыре анны?
– Э, друг, полицейскому ведь тоже надо жить! Не понимаешь, что ли, Вшивая литература?
– Вшивая литература все понимает, – сказал я, хитро подмигнув Кульдип Каур, и мы оба принялись хохотать.
В это время к нам подошли Мадхубала и Кокку. Они обливались потом и едва переводили дух.
– Ну как, перестал болеть живот? – спросил я Мадхубалу.
– Перестал, только теперь очень есть захотелось!
– И мне тоже, – сказал Наргис.
– Может быть, поедим иранского плова? – предложил Нами.
– А потом снова заболит живот, – сказал Кульдип с горечью. – Снова пойдем бегать и снова захотим есть?
– Я могу дать две пайсы, – сказал Нами.
– Я вношу анну, – сказал я.
Каждый дал сколько мог, и набралось четыре анны. За пловом послали Нами. Во-первых, потому, что он был самым маленьким, а во-вторых, потому, что повар из ресторана симпатизировал ему и мог дать сверх двух порций третью или порции положить побольше.
Когда Нами ушел, я спросил ребят:
– Вы каждую ночь здесь ночуете?
– Да, все, кроме Мадхубалы, – ответил Кокку. – Мадхубала обычно ночует дома, но сегодня он остался с нами.
– Где ты живешь? – спросил я Мадхубалу.
– В Сайене. Там у меня мать.
– А отец?
– Отец? Откуда мне знать отца? Возможно, какой-нибудь сетх из соседнего квартала.
Понемногу все мальчики затихли. Они сидели пришибленные, словно кто-то им дал пощечину. Дети, у которых не было опоры, не было родителей, не было имени и дома, пытались заполнить недостаток любви и ласки песнями из кинофильмов:
Где ты, мой любимый? Где мой отец? Где мать? Где брат? Где вы и кто вы? Зачем вы произвели меня на свет и бросили на безжалостные камни мостовой, чтобы всю жизнь терпеть побои и оскорбления!
Побледневшие, осунувшиеся лица мальчиков исказились ужасом. Они схватились за руки и прижались друг к другу. Им неоткуда было ждать помощи. Сейчас каждый дом, каждый переулок пугал их. Они казались им страшными чудовищами, которые готовы были навалиться на них и раздавить. Этот страх и заставил их взяться за руки и искать поддержки друг у друга.
В эту минуту они показались мне жалкими, напуганными и беспомощными, словно маленькие дети, заблудившиеся в джунглях. Мне и раньше казалось, что Бомбей не город, а джунгли, в которых безвестные потомки человека бродят в поисках дороги, прокладывая себе путь сквозь путаницу бесчисленных улиц и переулков. А когда они не находят дороги, то садятся под первым попавшимся деревом и закрывают глаза.
