Читать «Базар житейской суеты. Часть 3» онлайн - страница 129

Слезы и рыданія заглушили недоконченную мысль. Было ясно, что сердце малютки обливалось кровью.

— Почему жь я не могу слушать, какъ она поетъ? Почему бы ей не спѣтъ что-нибудь и для меня? Вѣдь поетъ же она этому плѣшивому джентльмену съ большими клыками.

Эти и другія подобныя восклицанія поминутно вырывались изъ устъ огорченнаго малютки. Кухарка носмотрѣла на горничную, горничная взглянула на лакея, и великій инквизиціонный приговоръ кухоннаго комитета былъ въ эту минуту окончательно произнесенъ надъ мистриссъ Бекки.

Послѣ этого событія, равнодушіе матери превратилось почти въ ненависть, и сознаніе того, что въ домѣ у нея былъ сынъ, послужило для мистриссъ Бекки какимъ-то страннымъ и болѣзненнымъ упрекомъ. Одинъ взглядъ на малютку безпокоилъ ее и тревожилъ. Страхъ, сомнѣнія и невольное чувство антипатіи заронились мало-по-малу въ душу юнаго Родона. Мать и сынъ были нравственно разъединены съ той минуты, какъ незаслуженный ударъ поразилъ дѣтскую щеку.

Лордъ Стейнъ не любилъ также юнаго Родона. При каждой случайной встрѣчѣ, маркизъ саркастически раскланивался съ малюткой, дѣлалъ ему колкія замѣчанія, или смотрѣлъ на него какими-то дикими глазами. Родонъ смѣло выдерживалъ этотъ взглядъ, и еще смѣлѣе сжималъ свои миньятюрные кулаки въ догонку лорду Стейну. Онъ зналъ своего врага, и этотъ джентльменъ, одинъ изъ всѣхъ посѣтителей дома, возбуждалъ рѣшительный гнѣвъ въ его дѣтскомъ сердцѣ. Однажды. каммердинеръ подмѣтилъ, какъ онъ сжималъ свои кулаки въ корридорѣ надъ шляпой лорда Стейна. Каммердинеръ нашелъ это обстоятельство чрезвычайно забавнымъ, и разсказалъ о немъ кучеру лорда Стейна; кучеръ передалъ это вполнѣ лакею лорда Стейна и всей вообще джентлъменской челяди. И вскорѣ послѣ этого событія, когда мистриссъ Родонъ Кроли появилась въ домѣ на Гигантскомъ Скверѣ, швейцаръ, отворявшій двери у подъѣзда, ливренные лакеи въ корридорѣ, каммердинеры въ бѣлыхъ жилетахъ, докладывавшіе громогласно отъ порога до порога о прибытіи полковника и мистриссъ Родонъ Кроли, всѣ до одного уже знали, какое понятіе они должны составить объ этой великолѣпной леди. Человѣкъ, стоявшій за ея стуломъ впродолженіе обѣда; охарактеризовалъ ее въ рѣдкихъ чертахъ долговязому лакею въ пестрой ливреѣ. Bon Dieu! какъ неумолимъ и страшенъ этотъ инквизиціонный судъ лакейскаго и кухоннаго комитета! Вотъ передъ вами женщина на балу, въ блестящемъ салонѣ, окруженная десятками вѣрныхъ обожателей, на которыхъ поперемѣнно падаютъ ея искрометные взгляды, она разодѣта по всѣмъ правиламъ послѣдней моды, нарумянена, завита, и на улыбающихся щекахъ ея вы читаете отраженіе совершеннѣйшаго счастья; но вотъ тихими шагами подкрадывается къ ней Обличительное Открытіе подъ фигурой напудреннаго лакея въ широкихъ шальварахъ, который обходитъ почтеннѣйшую публику съ порціями мороженнаго на серебряномъ подносѣ, и вслѣдъ за нимъ выступаетъ Роковая Клевета въ формѣ неуклюжаго парня, который на другомъ подносѣ, разноситъ по залѣ вафельные бисквиты. Смѣю васъ предупредить, сударыня, что эти люди, не дальше какъ сегодня ночью, разболтаютъ вашу тайну въ трактирахъ и харчевняхъ. Джемсъ и Чарльзъ заведутъ на вашъ счетъ дружескую бесѣду за своими трубками и оловянными кружками пива. Я совѣтовалъ бы нѣкоторымъ особамъ, выступающимъ на Базаръ Житейской Суеты, окружить себя глухонѣмою прислугой, которая притомъ не умѣетъ ни читать, ни писать. Если вы виноваты — трепещите. Этотъ малый за вашимъ стуломъ разыгрываетъ роль янычара, и въ карманѣ его плисовыхъ панталонъ припрятанъ роковой снурокъ. Если вы не виноваты, старайтесь по крайней мѣрѣ, соблюдая наружныя приличія, избѣгнуть всякихъ поводовъ къ гнусной клеветѣ, которая, такъ или иначе, можетъ погубить васъ.