Читать «Полдень, XXI век (октябрь 2010)» онлайн - страница 92

Вот и вся фантастика, другой у Федора Михайловича не было. Он, конечно, был друг парадоксов, но не всех подряд. Технический прогресс он как бы и не замечал, хотя самое то было время, и вот именно тогда начиналась фантастика научно-техническая. Жюля Верна запойно читала вся Европа, и Россия в том числе. «Пять недель на воздушном шаре» – первый роман будущего классика – весьма оперативно перевели на русский, и скупой на похвалу Салтыков-Щедрин одобрительно писал о познавательной ценности этого сочинения. В 1877 году – в том самом, когда «Сон» напечатан, – у издателя Этцеля обедали Иван Тургенев и Жюль Верн. Иван Сергеевич просто рассыпался в комплиментах французскому коллеге и от себя, и от Льва Толстого… А Достоевский все о вечном, все о душе, а как про электричество, так ни полслова. И если считать, что Федор Михайлович писал фантастику, так это была фантастика страстей человеческих, сочинения, где реальность – самая затрапезная, а то и просто гнусная! – никакими силами не отделима от философии. Всякие передовые достижения – они, конечно, вносят в нашу грешную жизнь новые краски, но сути дела не меняют.

Все так, но мог же Федор Михайлович упомянуть в «Сне смешного человека» какой-нибудь таинственный аппарат, уносящий героя в звездные дали, – светлые умы уже создавали проекты самолетов. Работа светлых умов была полна страстей и риска, и разные фантастические сюжеты там разворачивались прямо в реальности. Жизнь писала фантастику non fiction, не задумываясь о требованиях к жанру. Федор Михайлович – если б случай такой выпал – мог бы прочесть в «Кронштадтском вестнике» от 12 января все того же 1877 года заметки полковника Богословского об одном примечательном событии.

«На днях нам довелось быть при опытах над летательным аппаратом, придуманным нашим моряком г. Можайским. Изобретатель весьма верно решил давно стоявший на очереди вопрос воздухоплавания. Аппарат при помощи своих двигательных снарядов не только летает, бегает по земле, но может и плавать.»

Полковник приписал событию излишнюю значимость. Первые строки его текста – обычная рекламная заставка. Ему довелось наблюдать модель, которая вопросы воздухоплавания, конечно, не решала, хотя и была, судя по всему, отменно хороша. Правда, двигалась она за счет пружины часового механизма – далеко не улетишь. Не первая, заметим, и не последняя модель такого рода. От прочих «модельеров» Александр Федорович Можайский отличался эрудицией и необыкновенным – фантастическим! – упорством. Он решал задачу, которая в тот момент решения не имела, потому что не было подходящего двигателя для летательного аппарата. И все это знали давным-давно.