И вот тогда я кой-чего пойму,И кой о чем серьезно пожалею.И я тебя покрепче обнимуИ буду греть тебя, пока не отогрею.Да, я тебя покрепче обнимуИ стану сыном, мужем, сватом, братом.Ведь человеку трудно одному,Когда враги сожгли родную хату.
Верка, Надька и Любка
Когда дважды два было только четыре,Я жил в небольшой коммунальной квартире.Работал с горшком, и ночник мне светил,Но я был дураком и за свет не платил.Я грыз те же книжки с чайком вместо сушки,Мечтал застрелиться при всех из Царь-пушки,Ломал свою голову в виде подушки.Эх, вершки-корешки! От горшка до макушкиОбычный крестовый дурак.— Твой ход, — из болот зазывали лягушки.Я пятился задом, как рак.Я пил проявитель, я пил закрепитель,Квартиру с утра превращал в вытрезвитель,Но не утонул ни в стакане, ни в кубке.Как шило в мешке — два смешка, три насмешки —Набитый дурак, я смешал в своей трубкеИ разом в орла превратился из решки.И душу с душком, словно тело в тележке,Катал я и золотом правил орешки,Но чем-то понравился Любке.Муку через муку поэты рифмуют.Она показала, где раки зимуют.Хоть дело порой доходило до драки —Я Любку люблю! А подробности — враки.Она даже верила в это сама.Мы жили в то время в холерном бараке —Холерой считалась зима.И Верка-портниха сняла с Любки мерку —Хотел я ей на зиму шубу пошить.Но вдруг оказалось, что шуба — на Верку.Я ей предложил вместе с нами пожить.И в картах она разбиралась не в меру —Ходила с ума эта самая Вера.Очнулась зима и прогнала холеру.Короче стал список ночей.Да Вера была и простой и понятной.И снегом засыпала белые пятна.Взяла агитацией в корне нагляднойИ воском от тысяч свечей.И шило в мешке мы пустили на мыло.Святою водой наш барак затопило.Намылились мы, но святая водаНа метр из святого и твердого льда.И Вера из шубы скроила одеяло.В нем дырка была — прямо так и сияла.Закутавшись в дырку, легли на кроватьИ стали, как раки, втроем зимовать.Но воду почуяв — да сном или духом —В матросской тельняшке явилась Надюха.Я с нею давно грешным делом матросил,Два раза матрасил — да струсил и бросил.Не так молода, но совсем не старуха,Разбила паркеты из синего льда.Зашла навсегда попрощаться Надюха,Да так и осталась у нас навсегда.Мы прожили зиму активно и дружно.И главное дело — нам было не скучно,И кто чем богат, тому все были рады.Но все-таки просто визжали они,Когда рядом с ритмами советской эстрадыЯ сам, наконец, взял гитару в клешни.
