Читать «Американская пустыня» онлайн - страница 31
Персиваль Эверетт
– Ну, как он? – спросил Тед.
– Не важно, – отвечал доктор Камберсем. – Боюсь, у него ранняя стадия болезни Альцгеймера.
– Можно что-нибудь сделать? – спросила Этель.
– Нет, – отвечал доктор.
– Нет? Совсем ничего? – переспросила Этель.
– Нет, – повторил доктор.
– Тогда
– Ну, проблема в том, что «затмения» вроде того, что имело место на прошлой неделе, поначалу будут случаться нечасто, поэтому поместить его в лечебницу будет непросто. – Доктор присел на край стола. – Короче говоря, в лечебницу он не захочет. С другой стороны, поскольку следующего происшествия мы предсказать не в силах, он, чего доброго, потеряется, поранится или… ну, картина ясна.
– Он всегда был таким сильным… – пробормотала Айрин.
Доктор Камберсем кивнул.
– Что вы посоветуете? – спросил Тед.
– Вам придется несладко, – сказал доктор. – За ним надо постоянно присматривать. Сами знаете, как оно бывает – отвернешься буквально на секунду, тут-то все и случится.
– Чистая правда, – кивнула Айрин.
– А он ведь еще будет обижаться: дескать, с какой стати за ним все следят, – добавил Камберсем.
– Чистая правда, – повторила Айрин.
– Его просто необходимо поместить в лечебницу, – сказала Этель.
– Нет, – отрезала Айрин.
– Я согласен с мамой, – поддержал ее Тед.
– Не торопитесь с решением, – посоветовал Камберсем. – Подождите пару дней, обдумайте все хорошенько.
– И чего здесь обдумывать? – встряла Этель. – На него в любой момент может «накатить», он уйдет невесть куда – и с концами.
– Мы за ним присмотрим, – сказал Тед.
– Черта лысого ты присмотришь, – огрызнулась Этель. – Ты-то улетишь в солнечную Калифорнию, а присматривать придется нам с мамой.
Тед промолчал, потому что, если уж начистоту, то сестра была права. Он поглядел на мать, на доктора; они поглядели на него.
– У меня семья, работа, – промямлил он.
Они промолчали: просто сидели и смотрели на него, словно давая понять: «Да-да, говорить-то все мастера, а вот чем ты собираешься помочь?».
– Все в порядке, Тедди, – заверила мать, сжимая его руку. – Тебе нужно думать о. детях.
– Иисусе, – пробормотала Этель. – Добрый старый козырь: дети. Господи, как я это ненавижу. И тебе даже не надо ходить с этой карты. Мать сама ее выложит.
– Ну, довольно, Этель, – вмешалась Айрин. – Пойдем заберем папу домой и будем заботиться о нем и любить его.
Как мудро и благородно – сказать так, причем всерьез! Тед поразился про себя, сколько же в матери силы. Он знал, что Айрин ни за что не сплавит отца в лечебницу и уж тем более – если кто-то из детей дал понять, что не одобряет этого. Она станет внимательно за ним приглядывать – и на каждом шагу разубеждать отца в том, что якобы глаз с него не спускает.
Айрин делала все, что могла. На ее глазах отцовские «затмения», как выразился врач, все учащались, хотя регулярнее не стали. Гарви дважды запирался в доме, оставив жену на улице, и пялился на нее сквозь щелку в жалюзи, недоумевая, кто она такая – уходи, мол, подобру-поздорову. Семь раз он пропадал, и его приходилось разыскивать с полицией; как-то раз он забрел в один из неблагополучных районов города, а в другой раз обнаружился под причалом на пристани, с разбитым в кровь носом и ободранными ладонями.