Читать «Американская пустыня» онлайн - страница 26
Персиваль Эверетт
Внезапно в конце стола возникла новая фигура: тело без головы, зато с открытым воротом, под которым зияла чернота. Голоса не было, ведь не было и рта, тем не менее фигура произнесла:
– Разве воссозданный человек не окажется лишь имитацией оригинала? А ежели так, то вправе ли мы принимать все то, что происходит с искусственной копией, за события, происходящие с оригиналом?
Гегель-Хайдеггер покачал головой.
– Вещь уничтожена, однако продолжает существовать как ничто и, значит, по-прежнему
– В таком случае она не уничтожена, – ответствовала безголовая фигура. – Новая личность – это имитация. Оригинал исчез. Никакого Теда больше нет. Есть лишь Тед-первопричина.
Тед проснулся, как от толчка. Сел, спустил ноги на коврик, обнял лицо ладонями, нащупал шею. Встал, пошел в ванную. Посмотрелся в зеркало, внимательно изучил лицо, глядящее на него из глубины. В самом ли деле это он? А если он – лишь имитация, знающая все, что ему известно об оригинале, терзающаяся тем же самым чувством вины, – тогда какая разница? Вопрос: «В самом ли деле он – это он?» Ответ: «А кто ж еще?».
Не самый удовлетворительный ответ.
Глория поднялась вскоре после Теда; вместе они спустились в кухню. Детей треволнения дня здорово вымотали, те спали как убитые. Тед, не вставая из-за стола, глянул на встроенные в плиту часы: стрелки показывали девять. Глория наливала себе кофе.
Зазвонил телефон; Тед направился к аппарату.
– Да пусть себе звонит, – сказала Глория.
Тед помешкал у телефона, оглянулся на жену, затем снял трубку. В трубке раздался мужской голос:
– Ты сам дьявол. Ты – Люцифер, объявившийся среди нас. Господь поразит тебя.
– Господь уже пытался, – ответил Тед и повесил трубку.
Звонок глубоко поразил его – но то, что он мгновенно нашелся с ответом, поразило его ничуть не меньше, Всю свою жизнь Тед придумывал блестящие ответные реплики с опозданием на несколько часов.
– Кто это был? – спросила Глория.
– Да псих какой-то, – отозвался Тед. – Боюсь, таких звонков нас ждет немало.
– Что тебе сказали? – Глория сидела за столом и, пытаясь успокоить нервы, дула на кофе.
– Парень сообщил, что я дьявол, – вздохнул Тед.
– Ох, – отозвалась Глория. – И что, это правда?
Тед заглянул жене в глаза и понял, что вопрос не так уж глуп.
– Вряд ли, родная. Сдается мне, будь я дьяволом, уж я бы об этом знал.
– Да, наверное, – кивнула она.
– Еще скажите, что я – сын сами знаете кого! – рассмеялся Тед.
Глория, которая всегда – если не втайне, то про себя – ощущала потребность веры хоть в какого-нибудь бога, даже не хихикнула. Еще до того, как Стриты обзавелись детьми, она пару раз заговаривала о церкви, но Тед поднимал ее на смех, и она смущенно замолкала. Однако в свете их нынешнего положения иррациональное и сверхъестественное казалось не настолько уж из ряда вон выходящим. Тед хотел сказать жене: то, что он сидит здесь, перед ней, лишний раз доказывает, что никакого бога нет; но промолчал, упражняясь в новообретенных благоразумии и деликатности – не желая без причины ранить ее чувства. На самом-то деле он был добр – и ему нравилось думать о себе в этом ключе. Да, он и прежде был хорош к другим, дружелюбен и даже открыт, а порою понимающе-снисходителен; сейчас же стал по-настоящему добрым и великодушным человеком и возненавидел себя прежнего, потому что вдруг ясно понял: его жена – единственная, к кому он никогда не был особенно добр или особенно великодушен.