Читать «ПУТЕШЕСТВИЕ В БУДУЩЕЕ И ОБРАТНО» онлайн - страница 92

И похоже, все эти предосторожности сыграли свою роль. Хотелось бы знать, почему о них помалкивают нынешние антикоммунисты? Продолжают этими сталинскими правилами руководствоваться?

Как разорвать порочный круг?

Прежде всего отмечу, что думая о причинах бедственного положения людей в стране и о том, как его можно преодолеть, я делал это исключительно для собственного разумения. У меня и мысли не было, что я когда-нибудь буду публиковать результаты этих раздумий. Поэтому я был совершенно свободен в своих размышлениях, не оглядывался на авторитеты, на существующие теории и т. п. И не стремился к тому, чтобы обязательно быть оригинальным, привлекать внимание. Эта забота часто очень далеко уводит от истины.

Кроме того, я, слава Богу, не был привержен марксизму и был свободен от его догм и схем, мешающих видеть реальность и свободно осмысливать ее.

Благодаря всему этому я пришел к пониманию, что главное в оценке социально-экономических преобразований — это их соответствие психологической природе человека, ее фундаментальным потребностями. Иначе говоря, преобразования, чтобы быть эффективными, должны способствовать лучшему удовлетворению человеческих потребностей. В социальной сфере одной из таких фундаментальных потребностей я считал стремление к самоутверждению. Возможность удовлетворения такой потребности и дает конкуренция.

Андрей Платонов гениально определяет любой нетворческий труд как повторительный! Таким является и бухгалтерский труд, и труд землекопа. И для такого труда как воздух необходима экономическая конкуренция и экономическая заинтересованность: зависимость заработка от качества и количества продукции или услуг.

Для творческого труда необходима конкуренция интеллектуальная. Экономическая конкуренция тут скорее вредна. Но об этом мы будем подробнее говорить дальше.

Меня поражало непонимание человеческой психологии марксистами. Как мог Ленин, гениальный человек, говорить о социализме как о «единой конторе и единой фабрике с равной оплатой за равный труд»? Да еще говорить о контроле за соблюдением такой равной оплаты с помощью «вооруженных рабочих, которые шутить не любят»? Такой строй исключал конкуренцию. Потом, к концу жизни, Ленин пришел к другому мнению: «кооперативы — это, наверное, большая часть социализма, а, может быть, и весь социализм!» — но это уже вопреки марксизму.

Для создания экономической конкуренции я прежде всего пытался думать о возможности восстановления в Советском Союзе капитализма. Хотя понимал, что при капитализме конкуренция и заинтересованность касаются главным образом хозяев и менеджеров, а они уж заставляют добросовестнее и напряженнее трудиться своих наемных работников, что все-таки лучше, чем когда никто не заинтересован в добросовестной работе. (О том, что надвигается эпоха господства анонимного капитала и транснациональных сверхмонополий, когда у предприятий не остается конкретных хозяев, я, находясь в СССР, знать, естественно, не мог.)