Читать «ПУТЕШЕСТВИЕ В БУДУЩЕЕ И ОБРАТНО» онлайн - страница 60

В первый же момент, когда мне объявили об отчислении со спецотделения, я заподозрил, что дело тут в «пятом пункте», так как в остальном моя анкета была безупречной. И вскоре стало ясно, что это предположение было верным: не один я был отчислен, и все другие отчисленные также оказались «инвалидами пятой группы». В первый момент я был уязвлен, возмущен, но потом понял, что это был тот редкий случай, когда моя национальная принадлежность сослужила мне добрую службу. Догонял Советский Союз Америку в атомном вооружении за счет традиционного для России наплевательства на людей. Все опасные работы проводились почти голыми руками, и люди мерли как мухи. В урановых рудниках работали зэки, которым обещали уменьшать срок на несколько лет за каждый год работы в шахтах, но большинство из них не успевало дожить до льготного освобождения или погибало вскоре после него. Возглавлял работу по созданию атомного оружия Лаврентий Берия, совмещая эту нагрузку с руководством МГБ. И, говорят, проявил огромные организаторские способности. После моего отчисления со спецотделения мать однажды сказала мне: — Не вздумай когда-нибудь жениться на еврейке. Я прокляну тебя! Хватит плодить несчастных людей!

На четвертом курсе я поступил на кафедру термодинамики. Этот выбор я считаю очень важным для себя. Термодинамика — одна из самых философских по своему духу дисциплин, и ее изучение способствовало развитию моего философского мышления.

Очень хорошим человеком оказался и руководитель кафедры — Яков Иванович Герасимов. У меня сохранилась о нем самая светлая память. Со временем он предложил мне остаться у него в аспирантуре, на что я, конечно, с великой радостью согласился. И тогда Яков Иванович направил меня на интереснейшую практику. Сначала на электроламповый завод, где я впервые попал в среду настоящих пролетариев и понял, какая великая разница существует между рабочими из сектора обслуживания, с которыми мне приходилось ранее сталкиваться, и рабочими тяжелой индустрии.

Условия на электроламповом заводе были очень суровые: в большинстве цехов стояла высокая, до 50 градусов, температура и оглушал шум от газовых горелок. Почти все пожилые работники в ламповом цеху были из-за этого туги на ухо. Интересно, что большая часть оборудования завода была немецкой, трофейной, довоенного выпуска.

Потом Герасимов отправил меня на обучение к профессору Соколову, единственному в Москве мастеру по изготовлению тонкой, «прецизной» химической посуды из платины. Я должен был постараться перенять хотя бы часть его мастерства и в случае успешного обучения сделать в его лаборатории несколько платиновых сосудов для моей будущей дипломной работы, тему которой Герасимов уже заранее определил.

И вот я начал учиться плавить и прокатывать платину в тончайшую фольгу, а потом с помощью острого кислородного пламени спаивать ее в цилиндрические сосудики. Малейшее неточное движение — и фольга проплавлялась. Мне казалось, что я никогда не смогу овладеть этой техникой. Но мой учитель, профессор Соколов, который тоже оказался прекрасным человеком, уверял меня, что я научусь работать. И я научился и сделал необходимые мне сосуды. Соколов даже предложил мне после окончания университета работать у него в лаборатории.