Читать «ПУТЕШЕСТВИЕ В БУДУЩЕЕ И ОБРАТНО» онлайн - страница 452

Выйдя от Матусевича, я на планерке рассказал о случившемся. И, несмотря на то, что циников и подхалимов хватало среди сотрудников, возмущение было всеобщим и бурным. Событие все-таки выходило из ряда вон. Раньше эти люди (вроде Попова), кричали сотрудники, зажимали рот своим журналистам через ЦК и КГБ, а теперь что — они будут нам рот зажимать через Конгресс или Госдепартамент?!

Была выбрана группа в несколько человек, которая отправилась протестовать к вице-президенту. Последний в тот же день прислал нам свой новый меморандум, в котором заявлял, что его неправильно поняли: он не намерен был отстранять меня от микрофона. Может так оно и было, и Матусевич, исходя из «дружеских» ко мне чувств, исказил смысл предыдущего меморандума вице-президента.

Между прочим, после того, как я уже ушел на пенсию (в 1993 году), Матусевича неожиданно уволили со «Свободы», и он повел в западной прессе бешенную пропаганду за закрытие «Свободы», не более, не менее! Апогеем стала его статья в «Литературной газете» (от 6.03.2002) под заголовком «Чужая «Свобода», в которой он без обиняков выступил за удаление из Москвы бюро РС. И к какой он прибегал аргументации! «Вклад «Свободы» в развал СССР и впрямь существенный», — писал Матусевич, ходивший на станции либералом и западником. Факт существования в Москве бюро «Свободы» он характеризовал как «уникально патологическое наследие ельцинского десятилетия», противоречащее «здравому смыслу и национальному достоинству россиян», немыслимое на территории уважающих себя стран. И призывал, вопрошал: «Не пора ли десантникам домой на пражскую передовую?» Десантниками он назвал работников бюро «Свободы» в Москве. И писал он это в тот момент, когда в Кремле затевалась кампания за отзыв лицензии РС на работу ее филиала в Москве! Вот и гадай после этого, где собака зарыта — в нравственной невменяемости Матусевича или все-таки на Лубянке, сотрудником которой он в прошлом состоял?

Что касается Гавриила Попова, который вскоре после описанного случая оставил пост мэра, то через несколько лет он стал заявлять себя социал-демократом и даже пытался создать соответствующую партию.

Вернусь к ходу событий. Вскоре после инцидента с жалобой Г. Попова, Матусевич по каким-то неизвестным мне причинам ушел с поста директора русской службы и уехал в Америку, собкором «Свободы» в Вашингтоне, а на его место из Америки перебросили в Мюнхен еще одного моего старого «друга» — Юрия Гендлера. Того, который, будучи евреем, крестился в эмиграции и заявлял: «Я не русский националист, я — русский шовинист!». Но это было давно. С тех пор он перековался в американского патриота и либерала. При нем цензура моих «скриптов» сделалась еще жестче, чем при Матусевиче, часто они вообще не пропускались в эфир.