Читать «ПУТЕШЕСТВИЕ В БУДУЩЕЕ И ОБРАТНО» онлайн - страница 388

Далее идут крайние честолюбцы. И в их числе люди, ищущие спасения от своей внутренней пустоты, свою творческую импотенцию списывающие на счет режима.

Можно привести и другую градацию. А именно, если часть людей (в СССР) идет в диссидентство потому, что их особенно сильно бьют, а другая, самая лучшая и, увы, самая малочисленная — из сострадания к избиваемым, то третья категория людей идет в оппозицию оттого, что им бить не дают! Бить и властвовать. Для них это тождественно. Режим окостенел — все места наверху заняты. И нет ни демократизации, ни ресталинизации, при которой лестницы наверх начали бы очищаться за счет террора и доносов. Мне легко представляется, что сегодня, например, Лысенко вполне мог бы пойти в диссиденты, особенно в период, когда появилась возможность выезда. Ибо президентом (ВАСХНИИЛа) он сегодня уже не смог бы стать, не смог бы расчистить себе путь наверх с помощью доносов, и при наличии некоторой смелости, а также способности наплевать на судьбу своих близких, вполне мог бы переметнуться в диссиденты. Что делать сегодня в Союзе человеку, которого обуревает непомерное тщеславие или властолюбие? В эмиграции такие люди проявляются во всей своей красе.

Итак, «гипотеза надежды» состоит в том, что своим беспросветным и безрассудным гнетом режим удерживает от активного противостояния лучшую часть общества; и он же с помощью того же самого гнета прессует из нелучшего материала нечто подобное искусственному алмазу, который светится отраженным светом от отдельных вкрапленных в него настоящих, естественных алмазов. Возможно, что решающую роль тут играет «сила света» Сахарова.

На Западе же искусственный диссидентский алмаз, выйдя из-под тоталитарного сверхдавления, немедленно начинает расползаться в дурно пахнущую массу.

Это парадоксальное положение умнейший Юлий Даниэль, подельник Синявского, понял, даже находясь в России. «Неужели мы можем оставаться людьми, только когда КГБ нас держит за горло?!» — воскликнул он в одном из своих открытых писем, когда узнал, что творится в эмиграции.

И вопрос вопросов — существует ли в действительности в стране «лучшая часть общества», которая не хочет пока втягиваться в борьбу с режимом? Или иначе, может ли она, такая часть, в достаточном количестве вырабатываться в условиях тоталитарного режима? Не представляет ли все-таки нынешнее диссидентство лучшую часть советского общества?»

Глядя из сегодняшнего дня, видится однозначно отрицательный ответ.

Невозможность создания новых Развитых капиталистических стран

Но самой важной мыслью, выношенной мною в тот период, была мысль, точнее, опять же гипотеза о невозможности создания новых развитых капиталистических стран. Развитые – это когда с развитой демократией и правопорядком, с развитой наукой и обрабатывающей, товарной промышленностью, с высоким уровнем образования и здравохранения, ну и с относительно высоким уровнем жизни населения.

К упомянутой выше гипотезе я пришел, наблюдая за положением в странах третьего мира и за экономической экспансией развитых капиталистических стран, экспансии их объединенного капитала.