Читать ««...оставаться самим собой...»» онлайн - страница 22
Эрнест Хемингуэй
Дорога домой очень утомила меня — все время штормовой ветер, и в такую погоду я сам привел сюда лодку из Майами. Слишком устал, чтобы писать. Пожалуйста, извини. В Мадриде написал пьесу («Пятая колонна»), которая тебе, должно быть, понравится. Не знаю, поставят ли ее когда-нибудь, но мне на это наплевать… Они (критики) уже не могут причинить мне такие неприятности, как раньше, когда я был молодым. Даже испугать меня им не под силу… Не обращай внимания на мое настроение. Завтра, возможно, опять буду чертовски жизнерадостным. Мистер Хемингуэй быстро оправляется от ударов. Извини за мрачное письмо… Прими мою любовь и передай наилучшие пожелания Полу. Я люблю вас обоих.
ЭРНЕСТ
Дорогой Дос,
…я хочу поговорить с тобой о том, что мне кажется серьезным. В Испании по-прежнему идет война между народом, на стороне которого некогда был и ты, и фашистами. Если ты так невзлюбил коммунистов, что считаешь возможным денег ради нападать на народ, который до сих пор сражается, то, по-моему, ты должен по крайней мере не искажать факты. В статье, только что прочитанной мной в «Ред бук» (амер. журнал. — В. П.), ты не упоминаешь имени Густаво Дурана, хотя сделать это было бы правильно и справедливо. Но ты чувствуешь себя обязанным упомянуть Вальтера и называешь его русским генералом. Ты создаешь впечатление, что эта война ведется коммунистами, и называешь русского генерала, которого ты встретил.
Дело только в том, Дос, что Вальтер — поляк. Так же как Лукач — венгр, Петров — болгарин, Ганс — немец, Копик — югослав и т. д. Прости меня, Дос, но ты никогда не встречал ни одного русского генерала. Как я понимаю, единственная причина, по которой ты денег ради нападаешь на тех, на чьей стороне некогда был сам, — это нестерпимо-жгучее желание рассказать правду. Тогда почему же ты этого не делаешь? Конечно же, за десять дней или даже за три недели узнать правду невозможно… Когда люди читают серию твоих статей, публикуемых в течение полугода или более, они даже не представляют себе, как мало времени ты провел в Испании и как мало ты там увидел… Какого же черта? В Испании были хорошие русские, но ты их не знал, да сейчас их там и нет. Когда мы с Гербертом Мэттьюсом на пятый день штурма вошли в Теруэль вслед за тремя ротами пехоты и ротой саперов, жители города приняли нас за русских. Я мог бы рассказать тебе немало забавных историй по этому поводу. Но за время всего штурма я видел только одного русского танкиста и одного болгарина — офицера-инструктора 43-й бригады. Мы атаковали силами карабинеров — это великолепные боевые части, и их политические убеждения не левее убеждений сенатора Картера Гласса. Да будет тебе известно, что не все люди трусы, большинство будет драться и не задумываясь умрет за спасение своей страны от захватчиков… а с твоей стороны, пытаться доказывать, что война, ведущаяся правительством против фашистского итальяно-немецко-марокканского вторжения, навязана народу коммунистами против его воли, в высшей степени нечистоплотно. Кто дрался во время нашей гражданской войны? А ведь у нас не было даже никаких захватчиков. Послушай, ведь на меня очень легко нападать, и, если у тебя чешутся руки на Испанию, набрасывайся лучше на меня. Правда, на том пути, что ты выбрал, тебе это вряд ли поможет…
