Читать «Любовь Орлова» онлайн - страница 10

В семье постепенно пришли к мысли о том, что Любочка станет пианисткой. Это хорошая специальность для женщины, кусок хлеба на черный день обеспечен. У музыкантов есть много возможностей – и концертировать, и давать уроки, и аккомпанировать певцам. В глубине души родители жалели, что для них музыка всего лишь увлечение. Сложись жизнь по-другому – могли стать хорошими музыкантами, все предпосылки для этого у них имелись, Бог наградил обоих отменным слухом. Евгения Николаевна любила играть на пианино, чем охотно и занималась в свободное время. Петр Федорович, тоже большой меломан, при случае мог спеть. Получалось не так хорошо, как у Шаляпина, но все же гостям нравилось. Нонночка училась играть на скрипке, Любочка – с пятилетнего возраста – на пианино, вдобавок у нее был хороший голос.

«Любимым мной в те годы пением были ария Тамары из „Демона“ и цыганский романс „Гай-да, тройка!“. Впрочем, я любила все, что пелось у нас в доме, все, что игралось руками матери и ее друзей музыкантов, любила слушать музыку во время игр и занятий, любила засыпать под звуки музыки Чайковского, Шопена, Моцарта», – признавалась актриса, подчеркивая, в какой среде формировались ее вкусы и пристрастия. «Дома будущее мое было предопределено. Родители решили, что я буду пианисткой, и поэтому мама очень рано начала давать мне систематические уроки. Я была прилежной ученицей, и когда семилетней меня привели на экзамен в Ярославское музыкальное училище, после двух или трех сыгранных мною пьесок меня с похвалой зачислили на первый курс. Но не было предела изумлению учительницы, когда в первый же день занятий она выяснила, что я не знаю ни одной ноты, что на экзамене я играла все на память (так учила меня мама). Впрочем, нотная грамота далась легко и не задержала моей учебы».

Любочка рано начала выступать в школьных концертах, часто солировала в хоре училища. Ей нравились аплодисменты и то читающееся в глазах зрителей умиление, которое так окрыляет выступающих. Казалось, так будет всегда – она играет на рояле, а красивые нарядные слушатели внимают звукам музыки, чтобы потом выказать ей свою восторженность.

Однако годы шли, и публики у нее стало не больше, а меньше – остались только домашние. После революции всюду неуютно, люди реже ходят по гостям, а уж ехать из Москвы в Воскресенск и подавно не захочется. Сестры Орловы регулярно следуют по этому маршруту не от хорошей жизни: семье нужны деньги. Возить молоко – занятие не из приятных. Летом довозят бидон до станции на тележке с колесиками, зимой – на санках. В Москве у них уже постоянные маршруты. Покупатели знают, в какое время девочки привезут молоко, ждут их. Орловы едут не наугад – клиенты постоянные, хорошо знакомые. Маршрут выстроен так, что заканчивается на Божедомке, а последним пунктом на их пути является квартира в Орловском тупике. Название уже стало родным, будто в их честь дано. Минуешь вереницу каменных домов, где на стенах еще остались следы пуль, и оказываешься среди деревянных построек. У каждого домика – палисадники, возле дверей вкопаны лавочки, на которых в хорошую погоду судачат старушки.