Читать «Великие арабские завоевания» онлайн - страница 8
Хью Кеннеди
Написание названий представляет проблему другого рода. Я использовал общепринятые названия в случаях, когда они существуют: Дамаск, а не Димашк, Алеппо, а не Халеб и т. д. В случаях с более древними и менее известными арабскими названиями приведены варианты, наиболее употребляемые в специальной литературе.
Монеты
Сообщения о завоеваниях придают большое значение дележу денег и выплате налогов. Первоначально мусульмане использовали монеты, имевшие хождение в завоеванных областях, особенно сасанидскую серебряную драхму, известную в арабском как дирхем. Дирхем был тонкой серебряной монетой чуть более 2 см в диаметре и весил около трех граммов. Мусульмане начали чеканить их сначала по образцу сасанидских в 660-х годах. Более ценным был золотой динар (маленькая монета диаметром 1 см на основе византийской номизмы), который начали чеканить во времена халифата Абд аль-Малика (685-705). С этого времени все мусульманские монеты имели только надписи и никогда — изображения. Как в Северной Африке, так и в Испании, на ранних монетах иногда чеканились изречения из Корана в переводе на латынь.
Карты
Иллюстрации и фотографии
Наше понимание хода арабских завоеваний VII и VIII веков основывается на письменных и, в некоторой степени, археологических источниках. На первый взгляд кажется, что этих источников более чем достаточно: многочисленные страницы арабских хроник любовно и с восхищением описывают эти победы во всех подробностях. Завоеванные народы, особенно христианские священники всех исповеданий, добавляют к ним иную точку зрения, в то время как археологические свидетельства, особенно из стран Леванта, вносят еще одну. Однако при ближайшем рассмотрении все эти источники оказываются не так ясны и легко применимы, как кажется поначалу: все они требуют отсева и осторожности в применении. Кроме того, несмотря на длину повествований, многие аспекты завоевания остаются для нас практически неизвестными.
Любое историческое исследование неизбежно оформляется в зависимости от источников, на которых основывается. Отчасти это вопрос надежности источников: можно ли верить тому, что читаешь? В самом простом случае вопрос сводится к тому, кто писал текст, что он хотел передать и насколько склонялся на ту или иную сторону. Однако источники определяют исследование не только в отношении их надежности и, отчасти, пристрастности. Интересы авторов и компиляторов определяют, какие именно вопросы мы можем ставить. Например, в исследовании арабских завоеваний мы можем задать вопрос, какие шли сражения и кто в них участвовал. Однако если мы хотим получить больше подробностей этих сражений: узнать, почему одна сторона победила, а другая потерпела поражение, — мы упираемся в стену неведения, поскольку авторы, на которых мы опираемся, просто не задавались такими вопросами. Уровень и область обсуждения определяются древними авторами, и существует много дорог, остающихся попросту зарытыми для нас. Невозможно составить историю мусульманских завоеваний со множеством точных карт сражений, любимых большинством военных историков, — карт, на которых части пехоты обозначены черными квадратиками, а жирные стрелки указывают маневры кавалерии. Если эта книга не затрагивает многих вопросов, обычно обсуждающихся в исследованиях по истории войн — например, интендантство и снабжение продовольствием, — то не потому, что эти темы не интересны, а скорее потому, что мы не имеем сведений, позволяющих осветить их. Понимание ограниченности и направленности документов имеет определяющее значение для понимания сильных и слабых сторон моего исследования арабских завоеваний.
