Читать «Пшеница и плевелы» онлайн - страница 8

Ясное небо и чистое поле, бурьян, ракиты; недостает святорусского витязя на коне. Как тихо! только краснокрылые кузнечики, треща, взвиваются и падают опять; только назойливо ноет оса над ухом.

Споткнувшись о белый лошадиный череп, Владимир очнулся, осмотрел ружье и щелкнул курком. Над оврагом, глухо каркая, кружился ворон.

Выстрел. Угрюмая птица шарахнулась, взмыла и шумно упала в куст.

— Ох и дурак.

Ярко-рыжий рябоватый парень в красной рубахе, скаля блестящие зубы, вылез из кустов.

— Дурак, право слово. Нешто ворона показано бить? Он тебе беду выкликал, и пущай: все бы по ветру рассыпалось. А ты его взял да и припечатал. Владимир сдвинул брови.

— Ты знаешь, кто я?

— Как костянтиновских господ не знать? Изустал, поди; кваску не дать ли?

Избушка прилепилась над самым обрывом; четыре стены, стол, скамья; в переднем углу божница завешена белой тряпкой.

Хозяин с громким смехом взял жбан и вышел, ступая мягко, как кот. От сверкающих зубов и огненных кудрей Владимиру стало душно. Он выглянул в окно: усталый взор встретил все те же развесистые вершины осокорей и дубов. Остановясь у божницы, Владимир приподнял тряпку.

— Зря, барин, лезешь куда не след.

Оскалившись, рябой подкрался кошачьей походкой и опустил занавеску. Владимир повел плечом.

— Там нет ничего.

Парень разразился неистовым хохотом.

— Верно говоришь. Ничего там нету. А на нет и суда не будет. Он с размаху хватил по столу кулаком, пытаясь сдержаться, и снова захохотал.

— Ты, барин, грамотный?

— Да.

— Так запиши на бумагу, что я скажу. Ваше господское дело пропащее. Я темный человек, а икону снял: потому уверовать желаю. Ты шибко учен, иконы есть у тебя, да умеешь ли на них молиться-то?

— Я молюсь.

— Из-под батькиной палки. У нас на монастырской поварне скворец тоже «Господи, помилуй» умел.

Парень хохотал до слез, до упаду.

Охотится Владимир с кремневым ружьецом шведского мастера Медингера.

Граненый ствол; затравка, курок и полка изукрашены тончайшей позолотой; ореховая вырезная ложа; шомпол медный.

На широком темно-зеленом погоне цветные вышивки: вот цапля, подняв ногу, выжидает в камышах; там ловит себя за хвост лисица; здесь выгибает крутую шею лебедь; тут зайчик притулился под кустом…

Все наши города страдальцы. Страдает и Нижний.

Вот уже скоро семь веков, как заложил его святой князь Георгий заодно с Благовещенским собором; проездом в Орду поставил здесь церковку Алексей митрополит. В Кремле двести лет почивает прах Козьмы Минина. Не их ли мольбами в лихие годины спасается Нижний?

Через весь город тянется Большая Покровская улица: одним концом в берег Волги, другим в Крестовоздвиженский монастырь. По обеим сторонам ее храмы, часовни, дома, переулки, палисадники, заборы, канавки, пустыри.

Преподобный Макарий проклял Нижний Новгород: «Каменный сам, а сердца железные».

Под Коромысловой башней на счастье живою заложена девушка с ведрами и коромыслом.

В Печерском монастыре синодик Ивана Грозного.