Читать «В краю непуганых идиотов. Книга об Ильфе и Петрове» онлайн - страница 134

Стиль и тон статей «Огонька» отражал те изменения, которые происходили во время войны в официальной идеологии. В летних номерах 1941 г. печатались статьи немецких антифашистов, была помещена сказка Е. Шварца «Чем все это кончится». В сказке, в соответствии с воззрениями, обычными до войны, резко разграничивались немецкий народ и фашисты:

Жили-были три чудовища… В жилах их текла немецкая кровь, но она была холодна, как лед… А народ, среди которого зародились чудовища, был добрый, честный, аккуратный, умный. Одно только проклятье тяготело над ним: умел этот народ слушаться… Когда выросшие на крови чудовища заорали на народ страшными голосами, лишился народ покоя на многие годы… И вот исчезли под масками живые разумные лица.

А в конце происходит метаморфоза, еще более резкая, чем в финале «Дракона»:

…стояли миллионы людей. Они срывали маски. Гневные лица, суровые лица, усталые лица, человеческие живые лица смотрели неумолимо на трех чудовищ… Раздался залп, и три чудовища, мертвые, грянулись на камни площади… — А теперь подумаем, как мы будем жить, сказал народ сурово…

Но уже вскоре трактовка немецкой темы изменилась. В конце августа была уничтожена Автономная ССР Немцев Поволжья — советские немцы, жившие далеко от линии фронта, были обвинены в том, что они прятали в своей среде большое количество гитлеровских диверсантов, и высланы в Сибирь и Среднюю Азию. Появилось слово «фриц» — кличка, обозначающая не фашиста, а немца вообще. «Немец — это ученый зверь. Это зверь, который любит пофилософствовать…» — писал давний приятель Ильфа и Петрова Илья Эренбург: вся Германия превратилась «в скотский двор, в случной пункт». Уже было многое известно о преступлениях гитлеровцев в завоеванных европейских странах. Но правда казалась недостаточно эффектной, ее стремились дополнить деталями поживописнее. Появились известия о «случных пунктах», куда немок вызывают повестками для случки, — приводились даже их письма мужьям, якобы посланные на фронт и захваченные в качестве трофеев. «На случных пунктах размножают СС — они должны заселить Россию…» — писал Эренбург в другой статье. «Они говорят, что они чтут мораль. Это развратники, мужеложцы, скотоложцы. Они устроили у себя случные пункты. Это их скотское дело…»

Тот же образ немца появляется и в «Огоньке». В одном из октябрьских номеров журнала был напечатан рассказ В. Катаева «Их было двое», где фигурируют два персонажа — советский летчик Вергелис (зять Катаева, один из немногих еврейских писателей, избежавших уничтожения в 1949–1953 гг.; впоследствии редактор официального журнала на идиш — «Советише Хеймланд») и сбитый им немецкий летчик Вилли Ренер. Немец соответствует новым установившимся в советской прессе стандартам: у него «тупое, жадное лицо выродка… алкоголика, садиста, психопата»; даже после катастрофы и пленения он сохраняет пьяное состояние и продолжает хвастаться своими злодеяниями. «Что я мог сказать Вилли Ренеру, этой свинье, до головокружения вонявшей водкой?»— спрашивает герой. Примерно так же выглядит немец и в очерке Евгения Петрова «Военная карьера Альфонса Шоля»— «существо в ефрейторской шинели, с мозгом овцы и мордочкой хорька» (Т. 5. С. 644).