Читать «Книга Арджуны» онлайн - страница 3

Флейта пела о весне: о томлении в груди и сладостной неге, о безжалостной насмешке Цветочного Лучника, о звонком пламени Солнца и лунных ночах, о том, как лианы, украшенные цветами, обнимают мощные стволы, как животные ищут себе пару.

“Пусть Кама отправит в твое сердце стрелу, оперенную болью, заостренную страстью, имеющую своим древком само желание...”

Напев звенел в благоуханном воздухе, ласкал, манил, дурманил медвяным напитком, пушистым зверьком сворачивался на груди...

И умолк.

— Приветствую тебя, о Бхарата, – внезапно пропели за спиной.

Путник, названный именем древнего царя, остановился как вкопанный. Не оборачиваясь, он улыбнулся – полю, джунглям, спящему ветру и колеснице Сурьи, куполу небосвода и ароматной траве, – прикрыл глаза и посоветовал:

— Не пугай меня, родич. Я человек горячий, я от неожиданности и убить могу.

Незримый собеседник засмеялся чистым высоким смехом и вынырнул из молодой поросли лимонника.

Лилово-смуглая кожа, вьющиеся черные кудри, собранные в замысловатую прическу, огромные удлиненные глаза, жемчуг улыбки; гибкое тело в переливах золотистого шелка, блеске многочисленных украшений и сиянии свежих цветов. Женственным подростком выглядел он, но взгляд его был отнюдь не женским и совсем не юношеским.

Двоюродный брат Арджуны по матери, Кришна, прозванный меж людей Джанарданой – Баламутом.

Аватар.

Не столь давно, в Кампилье Панчальской, когда младшие Пандавы решили женить Юдхиштхиру, а в результате женились полным числом, хитроумный Баламут, выручая родичей, мудрыми, а сверх того мутными и непонятными речами смягчил гнев царя Друпады и убедил последнего выдать дочь разом за пятерых мужей. Тогда он беседовал по преимуществу со старшим из братьев, не столь потому, что тот был рассудительней прочих, – прочие гуляли по кабакам самого скверного пошиба, пропивая холостую жизнь.

Когда хмель сошел и настала пора хлопать себя по лбу, вспоминая, что было содеяно накануне, колесница Баламута уже пылила в сторону Двараки, Юдхиштхира был в тоске, а осовевший от аватарской мудрости Друпада готовил для дочери пятерную свадьбу.

Сейчас, похоже, Баламуту вздумалось припомнить дни отрочества, проведенные в пастушьих становищах. Вдали у горизонта темной чертой виднелось стадо, и там же, отсюда невидимые, должны были возвышаться шатры.

Разумеется, аватару Вишну-Опекуна, да еще с некоторых пор царю следовало проводить дни отнюдь не среди пастухов и уж тем более не в одиночестве.

Впрочем, аватару виднее.

“Он был в желтом одеянии, сиявшем, как яркое солнце в полдень, – прозвенел в небесах видья-дхара, веселый небожитель из свиты какого-то бога, – украшен гирляндой из свежих благоуханных цветов дерева кунда. И столь прелестна была улыбка его, что он мог уловить в сети свои не только юных пастушек, но и самого всемогущего Каму...”

— Серебряный Арджуна приветствует Кришну Джанардану, владыку ядавов. Желаю тебе здравствовать, родич, – обкатанная фраза пролилась сама собой, как проливается с ладони тонкой работы золотая цепь. Сын Индры поклонился, храня на лице выражение, более уместное в дворцовых палатах; будто и не швырялся с утра орехами.