Читать «Мулей» онлайн - страница 35

Как он смеет заставлять меня ждать? Только потому, что умеет бегать на коньках. Пусть только придет, я ему накостыляю.

О, и я обнаружила сию секунду, что мне от­лично пишется о Солнышке, когда я злюсь. Тогда я обхожусь с ней совсем безжалостно. Только что написала главу «Сатана попутал Солнышко отсо­сать у него». Фу, бедняжка.

10 марта

Звонил Кшиштоф доложить, что заканчивает выкладывать плиткой второй бассейн. Спраши­вал, чем ему заняться потом. Я прикинула, что бы еще можно было сделать в доме, но ничего не придумала, как-никак мама обустраивала этот дом почти двадцать лет и содержала его в порядке, так что бери «БМВ», сказала я Кшиштофу, и езжай в Польшу, устраивай свою жизнь, а я обещаю по­звонить в банк, чтобы они перевели тебе деньги. Но он ответил, что звонит не про деньги, он при­смотрелся к этажу для персонала и предлагает не­много его подправить. Можно бы, например, сде­лать новую кухню, перестроить ванную и так да­лее, но мне кажется, ему не стоит с этим всем заморачиваться, я все равно наверняка буду дом продавать, а для дома в этом ценовом классе вряд ли играет роль, давно ли обновляли кухню для персонала. Он спросил, собираюсь ли я жить в другом месте, и я ответила, что вообще не соби­раюсь жить. Он сник и спросил, как я, где и про­чее, не тоскую ли я непрестанно, и сказал, что когда человек в таком состоянии, как я, ему нель­зя быть одному. Потом сказал, чтобы я возвраща­лась, здесь у меня дом и собака. И вообще, мое место здесь, хотя сейчас мне конечно тяжело. Можно подумать, психогейр имел с ним брифинг. А что, вполне возможно, во всяком случае Кон­станция точно с ним разговаривала, потому что он сообщил мне, что она привела ему Финч Хат­тона; Кшиштоф говорит, она отказалась держать щенка дальше, у нее слишком много других забот, так что теперь Финч Хаттон живет с Кшиштофом, а я не могу ничего понять. Это слишком не по­хоже на Констанцию. При ее-то гипертрофиро­ванном чувстве долга и ответственности, уж не говоря о том, как она обожает животных, отдать маленького сладкого щеночка незнакомому чело­веку? Тем более что к иностранцам в ее семье относятся с большим подозрением. Что-то тут не­чисто.

Кшиштоф сказал, что он каждый день выводит Финч Хаттона на прогулку, и спросил, нельзя ли ему брать папины лыжи с ботинками, он видел их в подвале. Я, конечно, разрешила и спросила у Кшиштофа, что же будет с Финч Хаттоном, ког­да он уедет в Польшу. Он замялся, и тут я поня­ла, что ему хочется остаться и он надеется, что я предложу ему пожить в доме, стеречь и беречь его. А что, мне это очень даже кстати. Кшиштоф обрадовался. Ой, прикинь, дорогая: где-то в Осло у тебя огромный дом с собакой и Кшиштофом, а ты торчишь в корейском отеле и ждешь, когда явится Ан Хьюн-Су или случится землетрясение или наводнение или еще какая глобальная катас­трофа, которая меня наконец погубит. Черт бы побрал этого Ан Хьюн-Су, кстати говоря. Про­пади он пропадом. Меня тошнит от этих спор­тивных пай-мальчиков, которые думают только о спортивном режиме и новых рекордах.