Читать «Мулей» онлайн - страница 22

19 февраля

Все-таки дура эта Констанция. Выдала ме­ня. Психогейр попросил мой дневник. Он счита­ет, что имеет право его почитать, поскольку сам надоумил меня его вести. Я, естественно, отказала. Никому не позволено совать нос в мои записи. Это секрет. У нас в семье никто никогда не писал. Мы не из тех, кто пишет. А я вот пишу. Привыч­ные семейные законы редко остаются неизменны­ми, если три четверти семьи разбиваются в Аф­рике на самолете. Но пишу я только для себя, а не для психогейра, так что я велела ему не суе­титься. Потом он спросил, как у меня с Финч Хаттоном, выстроились ли отношения, и я долго нахально врала, расписывая, какое это счастье — иметь собаку и что у меня появился такой друг, о котором я всегда мечтала, но не знала, что они бывают, и что мы неразлучны и даже спим вмес­те. Но выяснилось, что он разговаривал с Кон­станцией и ему известно, что Финч Хаттоном за­нимается она, а я только коротко вижусь с ним каждый день, и что я сказала, что не готова пока взять на себя такую ответственность. А кроме то­го Констанция сообщила открытым текстом, что я не произвожу впечатления уравновешенного че­ловека и по ее мнению могу предпринять новую попытку.

Я пулей вылетела из кабинета психогейра, за­быв Финч Хаттона, схватила такси и примчалась домой, но я и здесь чувствую себя в опасности, боюсь, что психогейр предпримет, как он выража­ется, меры и меня упекут в какую-нибудь клини­ку, даже думать об этом страшно, мало мне всего, еще и свободы лишиться, маяться под замком, нет уж. Жить в своем собственном ритме, ходить куда захочется, прислушиваться к себе, потихоньку во всем разбираться — только это может мне помочь, я это чувствую, но психогейр не хочет в это вни­кать, тем более после того, как я его в прошлый раз надула. Он считает, что меня нужно защищать от меня же самой, и в этом он наверно прав, но я все равно хочу, чтобы выбор оставался целиком и полностью за мной. Если я останусь жить, то по­тому, что всем своим существом почувствую пра­вильность такого выбора, а не потому, что кто-то помешал мне умереть. В такси я думала, что по­кончу со всем, как только доберусь до дому, что главное — опередить психогейра, но дома я рух­нула на диван, совершенно опустошенная, лежала, уставившись в потолок, пока не затрезвонил теле­фон, это был психогейр, он заставил меня пообе­щать, что, даже если я что-то решила, я не сде­лаю этого сегодня, он дал мне адрес в интернете, я заглянула туда вечером, там пишут, что жела­ние покончить с собой возникает из-за того, что боль, которую человек испытывает, в разы превос­ходит душевные ресурсы человека, его угнетает, что их не хватает, чтобы с болью справиться, и что большинство покушающихся на самоубийство ищут избавления от боли и облегчения, но облег­чение — это чувство, говорят они, а покончивший с собой ничего не чувствует, в том числе и облег­чения, и я вижу правоту их слов, но я все равно не хочу в психушку, а чувствую, что все этим и кон­чится, если я останусь дома, сюда заявится пси­хогейр с белыми халатами и перевозкой, и меня отвезут в больницу, где повсюду замки и двери, и начнут качать меня лекарствами, и все станет еще хуже, так что единственный выход для меня — исчезнуть.