Читать «Из тьмы веков» онлайн - страница 57

Помощник пристава собрал все свое мужество, чтоб не глядеть вниз, а глаза сами косили в бездну, на дне которой белела река. Тогда он уставился в спину Гойтемира.

— Спаси меня, богородица, и помилуй, — шептал он. И в это время он с ужасом увидел, как огромный камень обрушился на круп гойтемировской лошади. Конь осел и стремительно прыгнул вперед. Гойтемир чудом удержался в седле. Лавина камней поменьше обрушилась на коня и на самого помощника пристава. Он уцепился за луку и, что есть силы, дал шенкеля. От удара в голову на мгновение потемнело в глазах. Когда он открыл их, конь нес его галопом за старшиной.

Гарак схватил за пояс ошеломленного стражника, который шагал за ним, и, прикрываясь его телом, ринулся вниз. Раздался ужасный вопль. Второй стражник подбежал к краю тропы… Гарак по осыпи уходил под карнизы, увлекая за собой полицейского. Стражник вскинул берданку… Но камень с горы размозжил ему голову, и он рухнул в пропасть. Еще некоторое время камни летели на тропу, и никто из отрезанных за поворотом не мог рискнуть высунуть голову. Все кончилось так же внезапно, как и началось. Опять в ущелье наступила тишина, нарушаемая только далеким шумом бежавшей по дну Амар-хи. Стражники с величайшей осторожностью приблизились к месту падения Гарака. К ним возвращался спешившийся Гойтемир. Помощник пристава сидел в стороне и, ничего не соображая, держался за раненую голову. Гойтемир велел всем перебираться через завал. Долго в ущелье стражники звали своих товарищей. Долго прислушивались они, но бездна молчала.

Наконец отряд двинулся к Джараху, чтобы выслать горцев на поиски пострадавших.

Гойтемир вел в поводу искалеченную лошадь и беспрерывно благодарил Аллаха за спасение. Он один знал, что обвал не был случайностью. Он впервые почувствовал, как смерть пролетела над ним. На него пахнуло могильным холодом. Он ясно представил себе, как, если бы камень попал ему в голову, завтра горцы подняли со дна ущелья или поймали в реке его бездыханное тело и повезли б на оглоблях между двух коней в далекий дом, как с плачем встретили б его жена и сын и запел бы молитвы Хасан-мулла. А потом родные стали бы жадно делить его богатство… И ему стало страшно, захотелось жить, жить во что бы то ни стало и пользоваться всем, что он накопил, — любовью детей, лаской молодой жены… и деньгами.