Читать «Героический эпос народов СССР. Том второй» онлайн - страница 4

4

А как начали старшой брат да середний к речке Самарке подбегать, Начала их темная ночка накрывать, Начал брат старшой середнему толковать: "Давай, брат, здесь коней распряжем И попасем. Тут курганы высокие, Трава хорошая И вода погожая. Станем здесь, подождем, А как рассветет, Может, к нам наш пеший-пехотинец подойдет. Сожаленье у меня к нему большое, Скину я все свое узорочье дорогое, Подберу его, пешего, повезу с собой". "Было бы тебе, брат, его прежде подбирать! Вот уже девятый день наступил С той поры, как он хлеб-соль ел, Воду пил, — Теперь его уж и на свете нет… " Тут они коней расседлали, пастись пустили, Седла под головы подложили, Ружья в камышах укрыли, Беспечно спать улеглися, Утренней зорьки дождалися. Стала утренняя зорька светиться, Стали они на коней садиться, Через речку Самарку в христианские земли уходить, — Начал старший брат середнему говорить: "Когда мы, брат, к отцу-матери прибудем, Что им говорить будем? Коли станем по правде отвечать — Проклянут нас тогда и отец и мать: А коли вздумаем, брат, отцу-матери солгать — Станет нас господь милосердный и видимо и невидимо карать, Пожалуй, братец, такое скажем: Не в одном доме жили, Не у одного пана в неволе были, И когда ночной порой из тяжкой неволи побежали, Мы и его с собой звали: "Беги, братец, с нами, казаками, из тяжкой неволи!" А он в ответ такое сказал: "Бегите вы, братцы, А мне лучше здесь остаться, Не сыщу ли здесь себе счастья-доли". А как помрут отец и мать И станем мы землю и скотину на две части паевать, Третий нам не будет мешать". Пока они так толковали, Не сизые орлы заклекотали — Злые турки-янычары из-за кургана напали, — Постреляли беглецов, порубали, Коней с добычей назад, в Туретчину, погнали. Полегла двух братьев голова у речки Самарки, Третья у Осавур-могилы. А слава не умрет, не поляжет Отныне до века! А вам на многая лета!

Маруся Богуславка

1

Как на черном море, Да на камне белом, Там стояла темница-каменица. А в той темнице бедовало семьсот казаков, Бедных невольников. Тридцать лет они уже в неволе изнывали, Божьего света, солнца праведного в глаза не видали. И приходит к ним полонянка, Маруся, поповна Богуславка, Входит тихими шагами, Говорит такими словами: "Ой, казаки, бедные невольники! Угадайте, какой в нашей земле христианской день нынче?" Когда бедные невольники это услыхали, Полонянку, Марусю, поповну Богуславку, По речам ее узнали И так ей отвечали: "Эй, полонянка, Маруся, поповна Богуславка, Откуда нам знать, Какой в нашей земле христианской день нынче? Вот уже тридцать лет мы в неволе изнываем, Божьего света, солнца праведного в глаза не видаем, Откуда ж нам знать, Какой в нашей земле христианской день нынче?" Когда полонянка, Маруся, поповна Богуславка, Это услыхала, Казакам такими словами отвечала: "Ой, казаки, Вы, бедные невольники! Нынче в нашей земле христианской великая суббота, А завтра святой праздник каждогодний — пасха святая!" Только это казаки услыхали, Белым лицом к сырой земле припадали, Полонянку, Марусю, поповну Богуславку, Кляли-проклинали: "А чтоб тебе, полонянке, Марусе, поповне Богуславке, Счастья-доли не видать За то, что нам о празднике, о святой пасхе решила сказать!" Когда полонянка, Маруся, поповна Богуславка, Такую речь услыхала, Она так отвечала: "Ой, казаки, Вы, бедные невольники, Не браните вы меня, не кляните! Как поедет паша турецкий в мечеть молиться, Оставит он мне, полонянке, Марусе, поповне Богуславке, Ключи от темницы-каменицы, Вот тогда и дело совершится: Отомкну я темницу, Всех вас, бедных невольников, выпущу на волю!"