Читать «Карабарчик. Детство Викеши. Две повести» онлайн - страница 12

Кирику стало страшно одному в холодном безмолвии леса, и он хотел было повернуть обратно, но, представив себе, что ждёт его у Зотникова, зашагал ещё быстрее вперёд.

К вечеру, спустившись с перевала, мальчик наткнулся на лыжный след. Но человек, видимо, прошёл здесь давно — это было заметно по завьюженной лыжне. Не спуская с неё глаз, Кирнк прибавил шагу. В сумерках остановился на опушке широкой поляны, наломал сухих веток и пошарил по карманам в поисках снимок. Коробки не было… Ночь тянулась томительно долго. Мучил голод.

«Только бы не уснуть!» — думал он и, чтобы прогнать дремоту, садился, вставал, ломал на мелкие части хворост.

Перед утром подул ветер. Под его напором качались голые верхушки деревьев, и с нижних ветвей комьями падал снег. Мороз крепчал. Голова Кирика клонилась всё ниже и ниже. Выглянуло солнце. Мальчик открыл отяжелевшие веки и увидел рядом с собой небольшую ель, осыпанную изумрудами блестящих снежинок. Где он видел её раньше? В доме Зотникова?

Ему казалось, что под елью стоит и тот старик в белом тулупе, в корзине у которого была чудесная лошадка.

Потом почудилось, что где-то недалеко хихикнул противный писарь и повертел перед глазами конфеткой.

Вдруг чья-то сильная рука подняла мальчика на ноги. Напрягая силы, Кирик открыл глаза: перед ним стоял незнакомый охотник, возле вертелась небольшая собака из породы сибирских лаек.

— Ну, малыш, тебе повезло! — сказал охотник по-алтайски. — Если бы не моя собака, замерзать бы тебе в тайге… Правда, Мойнок? — обратился незнакомец к собаке.

Пёс ласково вильнул хвостом.

Человек, нашедший Кирика, был молодой охотник Темир.

— Как тебя зовут?

— Карабарчик.

— О, Скворец! Как же ты сюда попал?

Кирик рассказал историю с конём, рассказал и про своё бегство с заимки Зотникова.

— Этого богача я знаю… — брови охотника сдвинулись. — Он друг кривого Яжная и Кульджинова — двух пауков Теньгинской долины.

Темир развёл костёр, вскипятил чай. Достал из сумки копчёный сыр и подал Кирику.

— Ешь и ложись спать, — сказал он. — Завтра утром пойдём на наше стойбище в Мендур-Сокон к дедушке Мундусу.

Наломав веток, охотник устроил Кирику постель и улёгся рядом с ним у огня…

На стойбище пришли на следующий день к вечеру.

— Живого скворца под пихтой нашёл, вот он! — молодой охотник подтолкнул Кирика к старику, сидевшему у огня.

— Однако алтайский мальчик, — подслеповатые глаза Мундуса уставились на Кирика. — Чей ты?

— У него родных нет. Жил у русского заимщика Зотникова, друга Яжная и Кульджинова.

— У Евстигнейки? — и, как бы отвечая на свой вопрос, Мундус добавил: — Шибко худой человек, чёрное сердце у него. Яжнай худой, Кульджинов худой. Садись к огню, — старик указал на место рядом с собой. — Сейчас кушать будем… Темир, — обратился он к сыну, — налей парнишке чегеня. Пускай пьёт. Ишь, какой тощий! — он сочувственно похлопал Кирика по сухим лопаткам.