Читать «Две жизни» онлайн - страница 22

— Ждите... приедем... заберем... ждите... приедем... заберем. И тут же я увидел Костомарова и рядом с ним Мозгалевского. Увидел Ирину, Лыкова, Тасю. Но на Лыкова я не смотрел, да и на остальных-то мельком. Я глядел только на Ирину.

— О-но-но! — крикнул что есть силы Коля Николаевич.

— О-сё-сё! — ответила Ирина и помахала рукой.

— О-сё-сё! — донесся Тасин голос.

Оказывается, такая перекличка — это условный знак взаимного приветствия.

И все. Проплыл пароход, будто его и не было. Лишь на сердце легкая грусть и какое-то непонятное, совсем незнакомое мне чувство, когда и грустно, и весело, и хочется быть с людьми, и поскорее остаться одному.

— Ирина проехала, — задумчиво глядя вслед ушедшему пароходу, сказал Коля Николаевич.

— Ты хорошо ее знаешь? — спросил я.

— Хорошо ее знать нельзя. Она ни на кого не похожа... — тихо ответил он и вдруг толкнул меня. — А ты что, влюбился в нее? Ага, ага, покраснел! Вот я скажу ей, вот скажу. Смеху будет, смеху.

— Пошел ты к черту!

— Засек! Схвачен бобер, и колодка на шее.

— Говорить с тобой...

— Ага, ага, говорить! Попался бурбон. По уши влип.

Только вернулись, как к домику подъехал на лодке Соснин. И не один, с какой-то женщиной. Она молода, лет двадцати шести, темноглазая, с большим ртом.

— Прошу знакомиться: Нина Алексеевна, — сказал Соснин. — Будет работать поваром для инженерно-технического персонала.

— А Шуренка? — испуганно спросил Яков.

— Для рабочих.

— Здравствуйте, мальчики, — сказала Нина Алексеевна.

— Для кого мальчики, а для кого и техники-путейцы, — сказал Коля Николаевич и пощипал свою бородку, еще, видимо, не решив, как относиться к этой женщине.

— Господи, как строго, — сказала Нина Алексеевна и усмехнулась. — Вы тоже не хотите, чтобы я вас называла мальчиком?

Не понимаю, отчего я краснею. Стою, смотрю на нее и чувствую, что даже уши горят.

— Какой я вам мальчик? — сказал я и пошел в домишко.

Коля Николаевич отправился за мной.

— А она ничего, занятная, — сказал он, расставляя шахматы.

Напевая, Нина Алексеевна вошла в домик:

— Мальчики, прошу не смотреть. Не оглядываться. Я буду переодеваться.

— А что, другого места нет? — сказал я.

— Ну, мальчики, хватит сердиться. Честное слово, я не такая уж плохая. Я добренькая...

— Нас это не касается!

— Бу-бу-бу-бу-бу, — передразнила она меня и стала переодеваться.

Я понимаю, нехорошо подсматривать, но если бы прибывшая не сказала: «Не смотрите», то я бы и не стал смотреть. Теперь же у меня даже шея ноет от напряжения, потому что я ее все время отворачиваю, а она сама поворачивается к прибывшей.

— Ай-ай-ай, — покачала она головой, — но если уж вы такой нескромный, тогда застегните мой лифчик. — И надвигается на меня голой спиной.

Я пулей вылетел на берег. Думал, что и Коля Николаевич выбежит вслед за мной. Но идут минуты, а его нет. Я успел выкурить две трубки, и его все нет. Что за черт? Что он там делает?

Наконец вышел. Курит. Смотрит в небо. Напевая, мимо меня прошла прибывшая.