Читать «С субботы на воскресенье» онлайн - страница 46

— Степан Степанович, — подсказал Стуков.

Семенюк еще радостнее закивал:

— Спасибо вам, дорогой Степан Степанович! Вы так меня выручили прошлый раз. Помнится, книжные работники предъявляли мне кучу вздорных претензий. Да, да, да… И еще помню, прошлый раз мы с вами очень мило побеседовали о творчестве Достоевского. Знаете, я по специальности технарь. Когда работал в институте, на художественную литературу совершенно не оставалось времени. И вот только теперь, устранившись от служебных дел, по-настоящему увлекся ею. Я буквально открыл Федора Михайловича Достоевского! Какая это глыбища…

— Извините, Николай Петрович, — осторожно перебил Стуков. — Меня интересует: к кому вы вчера хотели ехать в райцентр?

Семенюк удивленно посмотрел на Степана Степановича:

— Хотел ехать в райцентр?.. Да, да, да! Хотел ехать, хотел. Там живет знакомая моего племянника. Очень милая, воспитанная девушка. Она всегда принимает меня, как родного.

— Бураевская Бэлла?

— Как вы сказали? Бэлла?.. Бэлла… — Семенюк болезненно поморщился, потер лоб и вдруг воскликнул: — Вы напомнили мне интересную мысль! Ее высказал лермонтовский Печорин: «Радости забываются, а печали никогда». Вероятно, поэтому, мысленно перелистывая еще раз страницы Достоевского, мы в первую очередь вспоминаем такие мрачные эпизоды, как убийство старухи-процентщицы, или жуткие сны Раскольникова, или фантастическую и вместе с тем до жути реальную сцену самоубийства Кириллова…

Лицо Семенюка сделалось отчужденным. Он уставился взглядом в пространство, будто выступал перед большой аудиторией или, на спор, дословно вспоминал давно прочитанное. Из прошлой встречи Степан Степанович знал, что если сейчас Семенюка не остановить, то его запала хватит минут на десять. Тратить понапрасну время было ни к чему. Стуков совсем уже собрался перебить собеседника, как в квартиру вошла соседка, которая открывала Степану Степановичу дверь.

— Николай Петрович, — проговорила она, — здесь вот Игорю Владимировичу принесли телеграмму. Я расписалась за нее. Возьмите, пожалуйста, — и подала Семенюку сложенный телеграфный бланк.

— Спасибо, Вера Павловна, — с замедлением, уже после ухода женщины, поблагодарил Семенюк, неторопливо прочитал телеграмму и показал ее Степану Степановичу со словами: — Полюбуйтесь, дорогой. Круговая забота обо мне, как о несовершеннолетнем подростке.

Телеграмма была послана из райцентра накануне вечером и адресована Айрапетову Игорю. Текст ее был, в общем-то, ясным и в то же время несколько загадочным: «Николай Петрович опять хотел уехать Новосибирска зпт не понимаю твоего равнодушия его судьбе». Подписи в телеграмме не было.

— Кто это о вас заботится? — спросил Стуков.

Семенюк пожал плечами:

— Вероятно, Игорек знает, коль скоро ему адресована сия депеша.

— Игорь ваш племянник?

— Сын моей младшей сестрички. Способный гинеколог. На днях защищает кандидатскую. Коллеги пророчат ему блистательную карьеру. — Николай Петрович замолчал и, мучительно напрягая память, уставился на Степана Степановича. — Запамятовал, дорогой мой, на чем мы остановились?