Читать «Убийца Бунина» онлайн - страница 7

В конце января я оправил в Париж весьма тощую бандероль. Перебеливая рукопись, я выбросил несколько кусков, касавшихся пребывания тети Нелли в психлечебнице, оставив лишь эпизод, где из-под подушки извлекают потертую книжку рассказов Бунина. Ответа я не ждал, адреса своего не оставлял. Ответом будет — если будет, подумал я, — факт публикации. Сроки прохождения манускриптов в редакции мне были неведомы. Февраль я пребывал бодрым и спокойным, подумывая о том, не взяться ли мне еще за какую литературную работу. В марте скончался Сталин. Радио передавало о глубокой скорби советского народа. Политики выражали соболезнование. Наш сосед — француз, у которого сын служил в эскадрилье «Нормандия — Неман» и погиб где-то над просторами России, приходил в эти дни к нам, курил вонючую трубку и подолгу молчал, то ли сострадая, то ли ища сострадания. В апреле я тяжело заболел какой-то желудочной формой гриппа. Меня знобило, рвало, поносило несколько дней. Когда я, наконец, выздоровел, то вспомнил о парижской немоте. Ей-богу, они могли бы быть порасторопнее! Позвонить, узнать? Я долго мучился этим вопросом. Нет, я не решился на такой шаг.

В мае жена вернулась из Лиона, привезла какие-то газеты и сказала, что слышала что-то о Бунине: то ли болен, то ли куда-то уехал. Более вразумительного она ничего сказать не могла. Я бросился к газетам. Увы, жена, по своему невежеству, купила совершенно похабную желтую прессу. Кроме гороскопов, входивших в моду, читать там было нечего. О Бунине, во всяком случае, эти бездельники не напечатали ни строки. Для чего годятся такие издания, бурчал я.

Оказывается, они годились для костров, которые я распаливал то и дело, чтобы сжечь мусор, накопившийся в нашей убогой пристройке. В дальнем конце сада я сидел на корточках перед кучей ненужной рухляди и шпиговал ее газетными катанками. По инерции, чисто машинально, я пробегал несколько строк, потом с хрустящим звуком медленно рвал эти чудеса полиграфии на длинные портянки, сминал их в ладони… Вдруг я приостановил свое занятие: на последней полосе одной из бульварных газетенок я обнаружил сравнительный гороскоп Ленина и Сталина. Там много чего было написано, но самыми интересными мне показались обыкновенные даты: 1870 — год рождения Владимира Ульянова, 1953 — год смерти Иосифа Джугашвили. Как это раньше мне не приходило в голову! Ведь это была подсказка: Иван Бунин, появившийся на этот свет следом за первым, должен был покинуть его вместе с уходом второго. Закрыть за эпохой двери! Теперь я был уверен, что вовремя написал свою повесть.

Оставалось ждать. Я полагал, не более полугода. На такой срок он опоздал в рождении, значит, если считать с марта… Я ошибся на два месяца. В ноябре пришло известие о его смерти.

Не так давно один из специалистов по Бунину сообщил в прессе о неожиданной находке: в архивах одного из потомков редактора, того самого, кому зимой 53-го года я отослал свое творение, обнаружена рукопись странной вещи с бунинскими маргиналиями. Этот седенький старичок искренне удивлялся, зачем понадобилось мэтру делать свои пометы на полях никчемной писанины, рожденной дрожащей рукой какого-то литературного чечако. Еще большее недоумение вызывал у него сам характер бунинских факсимиле. Белокостный аристократ спорит о чем-то с обитателем трущоб. Не о языке, не о стихах даже, не о композиции. Не о теме даже. Так о чем же?