Читать «Пенза-5» онлайн - страница 7

Визиты Нади к тому времени приобрели ритм тахикардии.

Начинки пирожков менялись все реже. В разговорах наметилась какая-то семейная нота. Надина мама передавала мне приветы. От встреч, как от утраченной веры, за версту несло ритуалом.

Я понимал: Надя хочет замуж. Не понимал только, почему за меня. Допустим, девственность, рассуждал… Это иногда привлекает. Особенно в мужчине. Хотя, конечно, предрассудки… «Муж — девственник» звучит как название порнофильма с криминальным уклоном. Нечто фрейдистское.

Сижу — размышляю. Перед глазами конспекты первоисточников. Прочесть можно одни названия. Слово «Ленин» выглядит паролем. «Материализм и эмпириокритицизм» — разомкнутыми объятиями.

— Что это у тебя? — спрашивает шепотом Вовочка Новиков.

— В смысле? — говорю.

— Чего «в смысле»? — это ж философия. Вроде бы…

— Ну?

— Чего «ну» — у нас же история партии! Ты вообще где их взял?

— В восьмом взводе, — говорю.

— Я, — говорю, — тебе покажу того, кто мне эту гадость подсунул. Ты его вырубишь.

Вовочка у нас кэмээс по боксу. Весовая категория до 51 килограмма. Крупняк! Любимец полковника Амборяна. По совместительству мой командир отделения. Он, когда не на сборах, к учебе вообще-то активно относиться. Скучает, наверное… Может быть даже по полковнику Рохлину, который сейчас победно восклицает с кафедры:

— Кому — бублик, а кому — дырка от бублика. Это и есть демократическая республика!

Фраза, в общем, регулярная, как Красная Армия. Лекции по истории КПСС без нее теряют смысл. Октябрь семнадцатого, например, принципиально непостигаем. А так — с дыркой — все понятно. И зажигательно, как у Геббельса.

Все-таки, думаю, чего ж она — за меня? Надо бы выяснить. Тем более, что я в основном не против. Ну, детали там… Скажем. Хорошо бы тесть генерал. Или она сама — иностранка. Японка, например.

— Слушай, — говорю Вовочке, — а хорошо, когда жена японка или хотя бы ее отец генерал, а?

— Не понял, — напрягся Вовочка. — Это что, дочь самурая?

— Приблизительно, — говорю.

— Разница религий — это не так просто.

— Каких религий, Вован! У нас история партии. Сказали тебе про дырку от бублика — сиди и кайфуй.

— Все равно, я бы не решился, — стойко ответил Вовочка.

— Тебе никто и не предлагает.

Сзади послышалось шумное зевание и недоуменный вопрос Сушкова

— Вась, ты чего не спишь? Спи, Вася. Давай спать вместе.

— Извращенцы, — предположил Вовочка.

За всем этим перешептыванием Надя вдруг показалась далеким лыком, вплетенным в строку «До тебя мне дойти нелегко, а до смерти — четыре шага…» Мотив гибели — скрытая мелодия любви. Тема — для поп- музыки…

Последняя наша встреча с Надей была чем-то вроде церемонии смены караула. Мы не виделись два с половиной месяца. В учебный центр она написали мне три коротких письма. В ее грамматические ошибки было трудно поверить. Восклицательные знаки были расставлены с частотой штакетника. Я не ответил. Перед самым моим отъездом в отпуск она звонила с КПП — я не подошел, не попрощался. И никаких угрызений совести! Стыд, как дуэль, измеряется шагами. Я же уехал слишком далеко. А расстояния стимулируют к другому — к свободе в координатах плутовского романа.