Читать «Тот самый Мюнхгаузен (киносценарий)» онлайн - страница 4
Григорий Израилевич Горин
— Ты меня заждалась, дорогая? — спросил Мюнхгаузен. — Извини! Меня задержал Ньютон.
— Кто это? — спросила Марта.
— Англичанин. Умнейший человек… Я непременно тебя с ним познакомлю. Однако сейчас шесть часов. Пора ужинать.
— Не путай, Карл, — сказала Марта. — Сейчас пять. Ты выстрелил только два раза…
— Ладно, добавим. — Мюнхгаузен не спеша поднял пистолет.
— Карл, не надо, — зажав уши, жалобно произнесла Марта. — Пусть будет пять. У Томаса еще не готов ужин.
— Но я не голоден, — улыбнулся Мюнхгаузен и все-таки нажал на курок, но пистолет дал осечку. — Черт возьми, получилось полшестого!
В ту же секунду Марта заметила пастора и смущенно остановилась на месте.
— У нас гости, Карл!.. Извините, Бога ради, господин пастор, мы не заметили вас…
Пастор вежливо поклонился.
— Рад видеть вас в своем доме, господин пастор! — весело произнес Мюнхгаузен.
— Я тоже… рад вас видеть, барон. Я приехал по вашей просьбе…
— Очень мило с вашей стороны. Как добрались из Ганновера?
— Спасибо. Сначала был ужасный туман, но потом…
— Да, да, вы правы… Потом я его разогнал, — улыбнулся Мюнхгаузен. — Теперь я хочу познакомить вас с женой.
Снова возникла тихая музыка, и Мюнхгаузен взял Марту за руку:
— Это Марта.
— Очень приятно, баронесса, — поклонился пастор.
— К сожалению, она не баронесса. Она просто моя жена. Мы не обвенчаны. Именно поэтому я и просил вас приехать. Вы не согласились бы совершить этот святой обряд?
— Я высоко ценю оказанную мне честь, но разве у вас в городе нет своего священника? — удивился пастор.
— Есть, но он не отказывается нас венчать.
— Почему?
Мюнхгаузен резко отошел в сторону:
— Потому что он… он…
Марта испуганно рванулась к Мюнхгаузену.
— Ни слова больше… прошу тебя… ты обещал. — Она обернулась к пастору с улыбкой: — Мы вам все объясним, святой отец, но позже… Сначала ужин! Я пойду потороплю Томаса, а ты займи гостя, Карл.
— Да, да, конечно! — оживился Мюнхгаузен, увлекая за собой пастора. — Хотите осмотреть мою библиотеку, пастор?
— С удовольствием! Я уже обратил внимание. У вас редкие книги.
— Да! — В глазах Мюнхгаузена мелькнули дерзкие огоньки. — Многие из них с автографами.
— Как приятно.
— Вот, например, Софокл! — Мюнхгаузен быстро снял с полки толстый папирус.
— Кто?
— Софокл. Это лучшая его трагедия: «Царь Эдип». С дарственной надписью.
— Кому? — Пастор вздрогнул и переменился в лице.
— Ну, разумеется, мне.
— Извините меня, барон. — Пастор откашлялся и приготовился к решительному разговору. — Я много наслышан о ваших… о ваших, так сказать, чудачествах… Но позвольте вам все-таки сказать, что этого не может быть!
— Но почему? — огорчился Мюнхгаузен.
— Потому что этого не может быть! Он не мог вам писать!
— Да почему, черт подери?! Вы его путаете с Гомером. Гомер действительно был незрячим, а Софокл прекрасно видел и писал.