Читать «Ликуя и скорбя» онлайн - страница 271

Андрей Ольгердович без знака Боброка понял, что и ему пора. Он двинул кованую рать полка правой руки на левое крыло ордынской конницы.

Тимофей Васильевич Вельяминов, воевода Большого полка, двинул пеших копейщиков вперед. Переступив через тела убитых, копейщики давили на ордынцев, не допуская ни одного до рукопашного боя.

Но и копьем сдвинуть массу обезумевших от ярости людей не так-то легко. Копья кололи, все время находя себе цель, кололи и мертвых, ибо мертвому некуда упасть, прижатому к копьям давлением живых сзади. Ярость бессильна против копий в восемнадцать локтей в длину. И если ордынец хватался за конец одного копья, то тут же его поражало другое копье. Это уже был не бой, это была не рукопашная, это железо давило человеческую плоть, пронзало ее, рвало на части, а сдвинуть не могло.

Дмитрий пробивался навстречу Дмитрию Ольгердовичу. Безумна сеча вокруг. Они прорубались пешими сквозь конную массу. Быть бы Дмитрию изрубленным, если бы ордынцев не сдавили так тесно, что и сабли не поднять. Оглушили ударом по шлему Дмитрия. Гридни затиснули его в свои ряды. И вот они, псковичи, пробили ордынское месиво. Дмитрию подвели пятого по счету коня. Он взобрался в седло. Притупился его меч. Дмитрий отстегнул топор, обернул руку паворозою и рубил топором.

Обтекая пеший строй ордынцев, в спину им зашли всадники московской дружины и, сдавливая фланги, свертывали их строй перед Большим полком.

Боброк тяжело дышал. Слезы неудержимо бежали из глаз. Он положил левую руку на плечо отроку Андрею, крестнику великого князя, и губы его шептали:

— Ты, младость, гляди! Гляди, как разум одолевает тупую силу, гляди, как дух воспаряет над злом и яростью! То не витязи, то не воины бьют и гонят Орду, гонят Орду руки искусников, что выковали железные стрелы, что одели воинов в железо, что ковали мечи и длинные гибельные копья! Ныне просыпается и возрождается Русь! Пусть с тобой на всю жизнь уйдет этот день, отрок!

Всадники серпуховской и воровской дружин с Владимиром Андреевичем в челе устремились к Красному холму, и был им путь чист.

С правой руки — всадники, закованные в латы, с Андреем Ольгердовичем в челе, растоптав левое крыло ордынского войска, гнали его к Красному холму.

Мамай стоял на коне как изваяние. Остались у изножия холма ханские телохранители. Бросить их навстречу неумолимой судьбе.Нет! Мамай повелел ставить чапары и трубить отбой, собирать всех под знамя. Он еще надеялся, что прибегут воины левого крыла, что вырвется из боя Арапша. Заволокло от него пылью низину, куда сместилась битва. Разгром. Но не малой же кровью разгром, неужели, стянув из битвы конников, он не сдержит за чапарами удар русов, неужели не заслонит свои вежи?