Читать «Вечность сумерек, вечность скитаний» онлайн - страница 3

– …и он сказал: не важно, что изобразит его кисть. Вокруг бесконечное множество невидимых миров. Как бы краски ни легли на полотно, за гранью холста откроется иная земля, и мудрецы альвов издревле хранят заклинание, отпирающее вход. И Горлнн приказал построить ворота посреди поля и натянуть в их створе полотно, а Хатто взял кисти и краски из тёртого камня. Прошёл лишь день, и за воротами показался белокаменный город с высокими стенами и широкими площадями. На узких улицах застыло множество странных существ, похожих на альвов, только кожа у них была смуглее и сами они казались медлительными, шумными и неуклюжими, как болотные жабы…

Про жаб, наверное, старик добавил от себя… Скорее всего, в славном Кармелле не было, и быть не могло никаких жаб – это здесь почти нет иной пищи, кроме жабьего мяса, которое, даже сдобренное диким чесноком, продолжает отдавать тиной. Хорошо хоть вчера охотники наткнулись посреди болота на полудохлого заблудившегося оленя и смогли дотащить его до землянки Тоббо. И старик так разговорчив сегодня, потому что сыт…

– …все воины Горлнна. Их было множество – тысячи и тысячи. Жёны и дети воинов уселись в повозки, запряжённые мандрами, и их вереница несколько раз опоясала стены опустевшего Кармелла. Чародей Хатто произнёс заклинание – оно было подобно долгому плачу, – и город, изображённый на полотне, начал постепенно оживать. А когда из ворот потянуло тёплым ветром, Горлнн первым пересёк границу, за которой начинался этот мир, мир людей, который тогда казался лёгкой добычей, а стал вечной западнёй для альвов…

Западнёй для альвов… Странно – старик никогда не говорил об этом так. Раньше горечь в его словах появлялась, когда рассказ доходил до осады людьми Альванго и истребления альвов в Серебряной долине, когда с юга пришли орды неведомых медноголовых варваров. Наверное, Тоббо стал совсем плох и предчувствует, что жить ему осталось недолго. Шутка ли – коптить небо четыреста с лишним лет… Редкие из женщин доживают до такого возраста, а мужчинам вообще положено быть воинами и погибать молодыми…

Трелли почувствовал внезапную неприязнь к старику, у которого только и осталось сил, чтобы сидеть у костра с малышнёй, рассказывать байки о былом величии, смотреть на звёзды и ждать собственной смерти.