Читать «Тайна Владигора» онлайн - страница 27

Разбойничья песня, подумал он. Хотя слова песни не были ему знакомы, они все-таки рождали смутные воспоминания: разбойное становище на берегу широкой реки, неравный и жестокий поединок с рыжим громилой, дружба с пареньком по имени Ждан, черноволосая красавица в лесной избушке, ее нежные и ласковые руки, страстная ночь любви… Здесь в его памяти вновь начиналась широкая полоса непроглядного тумана, а после нее — круговерть человеческих лиц и фрагментов каких-то сражений, разбойная ватага, в которой он, кажется, был не последним человеком. Соратники обращались к нему без подобострастия, но уважительно, и среди них ближайшими друзьями были Ждан и карлик с каким-то забавным именем. Чича? Нет… Чуча. Верно, Чуча! Этот самый Чуча хорошо знал тайные подземные ходы («А что я делал в подземелье? От кого-то прятался или что-то искал?») и, несмотря на свой малый рост, был умелым и крепким бойцом.

Обрывки воспоминаний накладывались друг на друга, хаотично переплетались, но не желали соединяться в цельную картину. И хуже всего было, что он никак не мог припомнить собственного имени.

В следующий раз он очнулся не от удара — от криков. Кричал возничий, громко ругался молодой Рухад, кричали многие другие, чьих голосов он еще не знал. Эти вопли пытался перекрыть некто властный и решительный, судя по интонациям — изрядно встревоженный, однако не приученный пасовать перед опасностью.

По-прежнему не в состоянии шевельнуться или хотя бы открыть глаза, он весь ушел в слух. Паника, если он верно понял, была вызвана встречей с лесной нечистью. К обозу приближались то ли волкодлаки, то ли упыри-кровососы, то ли и те и другие вместе. Грозно звенели мечи, которыми воины колотили о щиты, стараясь отпугнуть мертвяков, испуганно ржали кони, разноголосо возносили молитвы своим богам пленники.

Телега, на которой лежал синегорец, вдруг дернулась и, подпрыгивая на кочках, быстро покатила незнамо куда. Он услышал храп обезумевшего коня, визгливый скрип несмазанных колес и откуда-то сзади отчаянную ругань возничего. Похоже, тот свалился с телеги и теперь, проклиная все на свете, не решался-таки бежать вслед за конем.

Но скачка по лесной дороге была недолгой: на очередном ухабе телегу занесло в сторону и шарахнуло о ствол дерева. Раздался треск ломающейся оглобли, телега резко накренилась — и он кубарем полетел в кустарник.

Кусты были колючими и жесткими, однако ссадины и впившиеся в кожу колючки даже обрадовали его: телу возвращалась чувствительность, значит, есть надежда, что вскоре он вновь сможет двигаться. Воодушевленный этим открытием, он попытался поднять свинцовые веки — и получилось! Предвечерние сумерки показались ему ослепительным солнечным днем, но он заставит себя выдержать этот удар яркого света.

Когда исчезла резь в глазах, он увидел, что лежит в нескольких шагах от разбитой телеги и к нему, переваливаясь с ноги на ногу, приближается рослый мертвяк.

В том, что это именно мертвяк, упырь-кровосос, не было никаких сомнений: морда синюшная, зеленые губы вывертом, вместо глаз — розоватые бельма, кожа на шее лоскутами свисает. И своей разболтанной, переваливающейся походочкой прямиком на него топает, ибо, ясное дело, свежую кровушку учуял! А рядом еще двое, росточком помельче, вихляются, сизыми носами туда-сюда тыркаются.